На его место назначен генерал Дюбайль. Преемником генерала Дюбайля назначен генерал Франше д’Эспере. Генерал Мазель, заменивший Рока во главе 1-й армии, получает командование 5-й армией вместо Франше д’Эспере. Генерал Жерар будет командовать 1-й армией. Генерал де Лангль де Кари смещен: как и Дюбайль, он достиг предельного по закону возраста. Центральная армейская группа, которой он командовал, оставлена временно за главной квартирой. Командование ею будет впоследствии поручено генералу Петену.
Генерал Мазель явился выразить мне свою благодарность: он очень доволен своим назначением.
Депутат от Кохинхины Утрей с тревогой говорит мне о примененном насилии и допущенных ошибках при наборе рекрутов из аннамитов.
Поцци просит меня о назначении его на место умершего на днях доктора Лаббе.
Мильвуа и Менар снова пространно говорят со мной, один – о пушке Арше, другой – о щите Дегр. Они жалуются на медлительность в размещении заказов.
Сенатор Жерве пытался добиться от меня каких-либо сведений. Я держал себя сдержанно, так как его подозревают в несоблюдении тайны. Пришлось говорить ему, и он отплатил мне бесконечной болтовней.
Главный школьный инспектор Говелак рассказывает мне, что комиссия по иностранным делам и Франклен Буй-он предложили ему организовать пропаганду в Соединенных Штатах. Я заметил ему, что, как чиновник министерства народного просвещения, он скорее должен был бы связаться с министерством иностранных дел, но он говорит, что Бюро печати, организованное Брианом и Бертело, работает плохо.
Депутат от Луары и Шеры Грожан говорит мне, что Клемансо потерял всякий авторитет у республиканцев его округа.
Председатель Общества драматургов Ромен Коолис и Поль Феррье пригласили меня на имеющее быть 3 мая торжественное заседание, посвященное памяти членов общества, погибших за родину. Я, разумеется, обещал прийти.
Сегодняшняя статья Клемансо тоже изъята цензурой. Содержание статьи мне неизвестно.
Глава 4
Альбер Тома передал мне слова, сказанные недавно Кайо в разговоре с ним: «Если бы мы заключили мир полгода назад, мы заключили бы его в лучших условиях, чем теперь. Через полгода он будет заключен в худших условиях». Тома энергично протестовал против этого пессимистичного утверждения.
Самба тоже рассказывает мне, что Кайо на днях посетил его и вообще начинает шевелиться. Англичане с беспокойством спрашивали Тома, правда ли, что во Франции снова возрос авторитет Кайо. Тома успокоил их.
Перед заседанием совета министров Фрейсине сказал мне: «Как вам известно, Бриан ни словом не обмолвился мне о том, по какой системе был установлен состав французской делегации на конференцию союзников. Я считаю инцидент исчерпанным, но считаю также нужным поставить вас в известность об этом». «Если Бриан не объяснился с вами, – отвечаю я, – то, конечно, ему помешала в этом робость». «Вы думаете?» – иронично заметил Фрейсине. После заседания я все же стараюсь рассеять это недоразумение и настаиваю перед Брианом, чтобы он поговорил с Фрейсине и извинился перед ним. Он обещал мне съездить сегодня на улицу Фазаньего Двора, где живет его маститый коллега.