На службе Франции. Президент республики о Первой мировой войне. В 2 книгах. Книга 2

По словам Пенелона, генерал Жоффр и генеральный штаб негодуют против Саррайля, который растянул свои войска на огромном фронте и распылил французские части, так что фактически лишил генерала Кордонье командования.

Греческий генеральный штаб безнаказанно продолжает свои предательства. Бриан сердится на наших военных и морских атташе, говорит, что они суются куда не следует. Довольствуясь политикой пускания пыли в глаза и находясь под сильным влиянием принца Георга, он продолжает дремать среди цветов, которыми забрасывает его пресса.

Среда, 23 августа 1916 г.

Завтра Бриан едет с Рибо в Кале, где встретится с Асквитом и Мак-Кенна. Он просил меня по телефону отложить заседание совета министров, назначенное на четверг. Я вынужден был согласиться на это, но обратил его внимание на необходимость созвать заседание в ближайшее время, так как вопросы начинают нагромождаться.

Поутру, в девять часов, я нахожу среди телеграмм министерства иностранных дел телеграмму Бриана Гильмену, в которой он резко выговаривает нашему посланнику за сообщенные им сведения о короле Константине, к несчастью слишком верные. Я тотчас же написал Бриану, что держусь на этот счет совсем другого мнения, чем он. Бриан явился ко мне улыбающийся, веселый и еще старается убедить меня, но безуспешно.

Во время беседы он говорит мне, что Альмерейда – агент Германии. Сотрудник Bonnet Rouge отправился в Картахену к моменту прибытия туда немецких подводных лодок. Мнение Бриана об Альмерейда представляется вполне обоснованным. Но какие меры принимаются для того, чтобы остановить эту пораженческую кампанию? Никакие или почти никакие.

Уходя, Бриан встретил в кабинете Сенсера, Жозефа Рейнаха, остроумно беседует с ними, вышучивает принцессу Макс Бибеско, которая гостит в настоящий момент у Рейнаха, и, выкурив еще несколько папирос, уходит, неизменно веселый и жизнерадостный.

Рейнах тоже собирался уходить и говорит мне о Бриане: «Он отличается умением топить щуку в воде. Ему удалось тихонько похоронить вопрос о закрытых заседаниях. Он мог потерпеть неудачу и вызвать катастрофу, но он с большим искусством избавился от этого инцидента. К сожалению, он считает вопрос улаженным, если он улажен в парламенте. Но дело не всегда так просто».

Был у меня Жюль Камбон. Он говорит, что не может поймать Бриана, который с утра исчез и уклоняется от всяких разговоров. «Я готов держать пари, – говорит Камбон, – что он отправился завтракать к греческому принцу Георгу, посвящает принцессу Марию в положение и советуется с ней. Принц Андрей остался в Париже. Почему? Что означают все эти переговоры? Бриан слишком верит в свою звезду. Он всюду трезвонит, что Салоники – дело его рук. Если мы потерпим неудачу в Салониках, это приведет к его падению. С его стороны было бы благоразумнее поменьше доверять королю Константину и его семье. Он уезжает на свидание с Асквитом. Они, конечно, сойдутся на почве своей нерешительности и слабости. Я очень боюсь, что из их переговоров не выйдет ничего путного».

Четверг, 24 августа 1916 г.

По возвращении из Шалоне Леон Буржуа долго беседовал со мной о русских делах. У нас обоих одинаковые опасения, мы оба находим, что пора потребовать у нашей союзницы взять на себя определенные обязательства в отношении наших военных целей. Буржуа говорит мне: «Бриан обладает удивительными дарованиями. В закрытом заседании он был бесподобен. Но тем не менее чувствовалось, что он заимствует свои идеи у среды. Он нащупывал свою аудиторию и настраивался на ее лад. Он привык плыть по течению».

Я принял двух молодых принцев Бурбон-Парма. Они благодарят меня за военные кресты, которые я вручил им в Бельгии, где они сражались в армии короля Альберта.

В конце дня Жоффр телефонирует мне, что намерен послать Кастельно в Афины и Салоники познакомиться с положением на месте.

Совет министров долго обсуждает греческие дела, жалуется на нашу вялость и снисходительность к Константину.

Пятница, 25 августа 1916 г.

Бриан вернулся ночью из Кале и пришел ко мне перед заседанием поделиться своими впечатлениями; они неконкретны, но оптимистичны.

Во второй половине дня продолжительное совещание с Брианом, Лаказом, Роком, Жоффром и Кастельно. Обсуждались инструкции, которые Лаказ должен послать адмиралу Дартижу, и инструкции, которые Жоффр должен дать Саррайлю.

Депутат Грандмезон, мобилизованный в чине капитана в 6-ю армию, говорит мне, что офицеры продолжают жаловаться на замкнутость генерального штаба.

Суббота, 26 августа 1916 г.