На соседней планете

— Я съ удовольствіемъ вижу, что къ вамъ вернулись разсудокъ и хладнокровіе. Итакъ, одѣвайтесь, а потомъ спускайтесь внизъ. Я же сейчасъ пойду къ Рахатоону! Мнѣ нужно поговорить съ нимъ о дѣлахъ и, кстати, придумать какое-нибудь объясненіе вашему неожиданному отъѣзду.

Магъ вышелъ, но тотчасъ же вернулся назадъ и тихо прибавилъ:

— Соберитесь съ силами, чтобы неумѣстное волненіе или подозрительные взгляды не выдали васъ въ минуту прощанія. Помните, что только одна абсолютная тайна можетъ спасти Амару!

Когда Ардеа спустился внизъ, онъ засталъ всю семью въ сборѣ. Прощальная трапеза была уже готова, и Рахатоонъ сказалъ слово, въ которомъ выразилъ свое сожалѣніе по поводу отъѣзда гостя, приглашая князя опять посѣтить ихъ, если ему позволятъ обстоятельства. Ардеа благодарилъ любезнаго хозяина, избѣгая смотрѣть на Амару и обѣщая скоро вернуться. Это обѣщаніе князя вызвало легкую, какъ тѣнь, усмѣшку на лицѣ Сагастоса.

За столомъ было довольно тоскливо, несмотря на усилія мага поддержать разговоръ и на старанія князя казаться веселымъ и беззаботнымъ. Когда встали изъ-за стола, Рахатоонъ обнялъ отъѣзжающихъ и объявилъ, что желаетъ имѣть изображеніе князя для портретной галлереи знатныхъ чужеземцевъ, сдѣлавшихъ имъ честь своимъ посѣщеніемъ, и приказалъ дочери проводить гостя.

Крайне заинтересованный способомъ сниманія съ него портрета, а еще болѣе счастливый неожиданнымъ случаемъ остаться наединѣ съ Амарой, Ардеа тотчасъ же всталъ со стула, и, такъ какъ времени оставалось очень мало, молодые люди быстро направились къ горѣ, гдѣ находился храмъ.

На этотъ разъ Амара привела его совсѣмъ на другой гротъ, откуда по винтовой лѣстницѣ, высѣченной въ скалѣ, они прошли въ нижнюю комнату уединенной башни, построенной на этой высотѣ. Поднимаясь по узкой лѣстницѣ, влюбленные обмѣнялись поцѣлуями и повторили свои клятвы въ вѣчной любви. На верху башни ихъ встрѣтилъ почтенный старецъ, которому Амара и передала желаніе отца.

Старикъ-ученый согласился и, пододвинувъ какой-то аппаратъ, привелъ его въ движеніе. Послѣ минутнаго вращенія цилиндра, отъ него отдѣлилось что-то вродѣ подвижной рамки, обтянутой сѣроватой и прозрачной матеріей, дрожавшей и волновавшейся съ легкимъ потрескиваніемъ. Поставивъ князя на металлическій кругъ, старикъ приблизилъ къ нему аппаратъ, и князь почувствовалъ прикосновеніе къ лицу какой-то влажной и клейкой массы. Съ минуту ему казалось, что онъ задохнется, но это состояніе быстро прошло. Тогда онъ увидѣлъ, что сѣрое полотно, натянутое на рамкѣ, точно уплотнилось и больше не двигалось. Ученый взялъ на столѣ что-то похожее на пульверизаторъ и началъ опрыскивать ткань дождей" фосфорическихъ брызгъ. Мало-по-малу сѣроватое вещество сдѣлалось прозрачно, какъ стекло, и на немъ, какъ живая, обрисовалась голова князя, причемъ всѣ оттѣнки кожи, глазъ и волосъ воспроизведены были совершенно точно.

Восхищенный Ардеа попросилъ старика-ученаго, если возможно, сдѣлать ему другой портретъ, который онъ хотѣлъ взять съ собой на память, такъ какъ никогда еще не видалъ ничего подобнаго. Видимо, польщенный и довольный своимъ искусствомъ, старикъ тотчасъ же исполнилъ его просьбу, и даже предложилъ сдѣлать въ его присутствіи портретъ Амары, чтобы онъ могъ видѣть весь процессъ. Снятые съ рамки портреты можно было свертывать, какъ бумагу. Они были такъ же гибки, но только имѣли то преимущество, что не ломались.

Когда Ардеа и Амара сошли внизъ, то князь ей отдалъ на память свой портретъ, а ея сохранилъ у себя.

— Я не хочу, чтобы тебѣ приходилось ходить въ портретную галлерею чужеземцевъ, чтобы смотрѣть на меня. Думай иногда обо мнѣ, дорогая, и прости все зло, которое я причинилъ тебѣ, — съ тягостнымъ волненіемъ прибавилъ онъ, сжимая молодую дѣвушку въ объятіяхъ.

— Прощать мнѣ нечего, и я нисколько не жалѣю, что была счастлива хоть на мигъ. А теперь иди! Смотри же, ты не позабудь меня, когда будешь далеко! Дорогу назадъ ты найдешь и одинъ, а отцу скажи, что я пошла въ храмъ помолиться со своими подругами.

Никто не удивился, когда Ардеа вернулся одинъ и передалъ слова Амары.

Полчаса спустя Сагастосъ и Ардеа окончательно простились съ семьей Рахатоона и отправились ра дебаркадеръ. Они молча сѣли въ купэ, и только, когда поѣздъ проходилъ недалеко отъ башни, гдѣ помѣщался Ардеа, Сагастосъ тронулъ за руку своего спутника и сказалъ:

— Смотрите!

Въ воздухѣ мелькало и быстро приближалось бѣлое облако, и Ардеа скоро узналъ въ немъ Амару. Молодая дѣвушка, какъ птица, летѣла вдоль поѣзда и, поровнявшись съ купэ, гдѣ сидѣлъ Ардея, бросила въ открытое окно букетъ цвѣтовъ.

Мгновенье спустя Амара исчезла.

XI

Путь совершался въ молчаніи. Ардеа чувствовалъ себя невыразимо несчастнымъ и проклиналъ ту минуту, когда согласился ѣхать къ селенитамъ. Въ то же время онъ не сводилъ глазъ съ чудныхъ цвѣтовъ — прощальнаго дара своей возлюбленной и предавался даже неосуществимымъ мечтамъ о новой встрѣчѣ съ Амарой.

Уважая искреннее горе своего спутника, Сагастосъ тоже хранилъ молчаніе. Онъ зналъ, что время и смѣна впечатлѣній — лучшее лекарство отъ болѣзни любви.