На стальном ветру (ЛП)

- Приговор Травертину был официально смягчен, - сказала Чику. - Он нарушил наши законы, это правда. Но Травертин заплатил за это высокую цену. Мы также в долгу перед ним за те риски, на которые он пошел. Если каким-то чудом кто-нибудь из нас когда-нибудь ступит на Крусибл, мы будем благодарны Травертину.

- Я бы пока не стал планировать никаких памятников себе, - сказал Травертин.

Чику тоже была рада, что у нее есть что-то, что отвлечет ее от забот, но она не могла с уверенностью сказать, что было более неприятным источником беспокойства: новости из дома или их ближайшие перспективы на Крусибле. С одной стороны, хотя в сообщениях Ноя говорилось о неуклонном ухудшении условий на "Занзибаре", и из-за этого она беспокоилась за Ндеге, Мпоси и Ное, фактом было то, что новости были старыми. Она не могла изменить прошлое и в основном занималась раскопками истории. Она могла относиться к репортажу Ноя как к своего рода вымыслу, повествованию, в котором она принимала участие лишь теоретически. Это контрастировало с инопланетными существами, которые - хотя они пока ничего не сделали, чтобы вызвать этот страх, - могли протянуть руку и уничтожить маленький корабль без предупреждения.

Она решила, ради сохранения своего здравомыслия, не выбирать между ними и не зацикливаться на одном, исключая другое. Когда погружение в беды "Занзибара" грозило захлестнуть ее с головой, было почти облегчением вернуться в настоящее, где ее судьба зависела от прихотей машин, в место, где политика и человеческая слабость не имели никакого отношения к делу. Здесь не о чем было сомневаться, и не о ком было беспокоиться, кроме нее самой. Это было так же чисто и этически нейтрально, как игра в шахматы.

Какой-то инстинкт заставлял ее не ставить "Ледокол" поперек пути ни одной из спиц синего света, как будто сломать или прервать этот поток фотонов было бы все равно что наступить на сухую ветку - грубое объявление об их присутствии. Травертин был уверен, что свет не причинит вреда кораблю, но согласился с решением Чику проявить осторожность.

- Конечно, с одной стороны, - сказала Чику, - я бы хотела увидеть какой-нибудь знак того, что эти твари знают, что мы здесь. Возможно, тогда они не были бы такими загадочными, плавая там, как статуи с острова Пасхи.

- С другой стороны, тебе бы не хотелось их злить.

Вопреки своему настроению, Чику заставила себя рассмеяться. - У Аретузы была теория, что синий свет несет в себе сигнал, нечто такое, что проникло в глаз - возможно, это даже превратило Арахну в то, чем она стала. Возможно, набор инструкций в понятном для всех машинном коде, который велел ей скрыть себя и настоящие данные Крусибла от своих хозяев-органиков.

- Машина, приказывающая другой машине скрывать свое существование? Искусственные интеллекты шепчутся друг с другом через межзвездное пространство, ведя разговор, который мы, люди, не можем ни перехватить, ни понять?

- Пугающе, не правда ли?

- Это можно назвать одним словом.

Одно дело знать, что сосновые шишки находятся на расстоянии тысячи километров от края до края, но совсем другое - приближаться к такому объекту, оценивая его размеры из первых рук. Она подумала о Гиперионе, маленькой изрешеченной луне, вращающейся вокруг Сатурна, - Гиперионе с его туннелями и подземельями, с его бесконечными галереями, кишащими художниками и анархистами. Чику Йеллоу и ее друзья отправили "Гулливер" на эту луну. Но Гиперион был на треть больше одного из этих инопланетных объектов, и, кроме того, это были явно созданные вещи, материя, сформированная и организованная огромным холодным разумом. Они, должно быть, тоже пришли сюда, чтобы иметь возможность передвигаться, и это было едва ли не труднее принять, чем само существование этих объектов. Ничто столь огромное не должно быть способно к перемещению, не говоря уже о пересечении межзвездного пространства. Это было оскорблением естественного порядка.

Выведение на орбиту приблизило их к ближайшему объекту не более чем на пятьсот километров, но для нервов Чику этого было вполне достаточно. Хотя объекты вращались вокруг Крусибла, технически они не находились на орбите: их движение было решительно некеплеровским. Учитывая высоту, на которой они сидели, они должны были двигаться примерно в два раза быстрее, чем были на самом деле. Еще один удар по человеческому высокомерию, - подумала Чику, как будто гравитация была законом, который инопланетные объекты спокойно решили игнорировать. Они даже не зафиксировали массы, которую были способны обнаружить датчики "Ледокола", несмотря на то, что они, должно быть, содержали миллиарды тонн вещества. И вот они зависли и медленно вращались, их спицы пересекали эклиптику и устремлялись в космос. Она подумала обо всех звездах, обо всех мирах, которых в конце концов коснется свет этих спиц. Эта простая дуга, пересекающая небо, должно быть, все еще охватывала тысячи солнц только в этом маленьком уголке спирального рукава. Она задумалась о других цивилизациях, человеческой и художественной, которые попали под удар спиц.