На стальном ветру

- Не совсем. Раз или два, чтобы повидаться с дядей Джеффри. Когда я была молода, мне казалось, что я нахожусь на краю цивилизации. Выросши на Луне, я не могла смириться с масштабами - Африка такая огромная! И промежутки между вещами, даже тогда... ночью казалось, что рядом с домом на тысячи километров больше никого нет. Просто этот маленький островок человечества, окруженный темной, поглощающей пустотой, подобной межзвездному пространству. Конечно, это было не так. - И Чику указала на далекий горизонт. - Всегда были другие города и общины, и, конечно, масаи - они всегда будут здесь, еще долго после того, как мы уйдем. Масаи и слоны. Остальное - пыль.

- Болезненно.

- Реалистично.

Квами, который управлял кораблем вручную, сказал: - Мы пролетим над домом, а затем сядем неподалеку. Я постараюсь найти какое-нибудь место, где мы не оставим за собой костер или сожжем слишком много животных.

- Если бы ты мог, - сказала Чику.

- Здесь сейчас кто-нибудь живет? - спросил Педру. - Я имею в виду, в доме.

- Не уверена. Давненько я сюда не возвращалась. Однако они не допустили бы, чтобы это место превратилось в руины.

- Ты надеешься.

Конечно, они не допустили бы, чтобы все пошло прахом, - подумала Чику. Но она снова что-то перепутала. Она думала о дубликате семейного дома на борту "Занзибара", места, куда Чику Грин отправилась работать.

- Я думаю, вот оно, - сказала она, указывая вперед.

Педру наклонился вперед. Они смотрели сквозь участки корпуса "Гулливера", которые тот услужливо делал прозрачными в зависимости от направления их взгляда. - Не очень-то похоже.

- Никогда не говорила, что это Тадж-Махал.

Дом имел форму буквы "А": два длинных крыла соединялись на вершине, а короткое соединительное крыло перекрывало промежуток между ними. Эта А-образная геометрия повторялась во все большем масштабе от здания до стены по периметру - на газонах и официальных площадках, во внутренних двориках, бассейнах и теннисных кортах, в планировке парковочных зон аэролетов. Поначалу, проносясь над головой, Чику не заметила явных признаков запущенности. Стены были такими же белыми, какими она их помнила, декоративная черепица на крыше отливала голубым блеском, как будто недавно прошел дождь. Вокруг никого не было, но в жаркий африканский полдень это само по себе не было чем-то необычным. Действительно, во время ее предыдущих визитов в доме всегда было пустынно и слегка отталкивающе. Иногда это были только она, дядя Джеффри, один или два сторожа и несколько роботов-уборщиков.

Когда Квами снова развернул их на втором заходе, у нее появились дурные предчувствия. Стены были белыми, потому что они самовосстанавливались, а не потому, что кто-то потрудился содержать их в чистоте. То же самое и с крышей. В других местах свидетельства разложения были неоспоримыми. Сорняки заполонили цветочные клумбы. Плавательные бассейны были осушены до основания и покрыты слоем грязи и опавших листьев. Сквозь арки и портики начали пробиваться заросли. Это место еще не превратилось в руины - все выглядело конструктивно прочным, - но не производило впечатления обжитого или особо любимого.

- Я должна была вернуться раньше, - одними губами произнесла она, больше обращаясь к себе, чем к кому-либо еще. Она всегда знала, что ведение домашнего хозяйства является коллективной ответственностью всех Экинья, но вместе с этим знанием пришло молчаливое убеждение, что содержание дома всегда можно доверить кому-то другому.

О чем, черт возьми, они думали, позволив этому месту стать таким?

- Я не рискну приземляться так близко к стене, - сказал Квами, указывая на одно из мест для аэролетов. - Чуть дальше есть подходящее место. Вы не будете возражать против короткой прогулки обратно в дом?

- Было бы неплохо размять ноги, - сказала Чику, возвращаясь на свое место.

"Гулливер" перешел в режим зависания, используя направленную тягу, чтобы удержаться в воздухе. Деревья у края дома съежились от нисходящего ветра. Космический корабль скользнул вбок, как шайба по льду, затем опустил свое когтеобразное шасси и начал опускаться к земле. Чику стало интересно, как долго им придется здесь пробыть. Она хотела покончить со всем этим.

Что-то сбило их с неба.

Все произошло до глупости быстро. Во-первых, сигнал тревоги, своего рода предупреждение о неминуемом столкновении. Затем ломающий кости резкий крен, когда "Гулливер" попытался увернуться от того, что вот-вот должно было в него врезаться. Затем последовал сам удар, еще более страшный, чем крен, и космический корабль сильно отклонился от курса, потеряв направленную тягу с одной стороны корпуса. Несколько сигналов тревоги присоединились к первому. Квами, который все еще управлял кораблем вручную, сделал все возможное, чтобы стабилизировать их зависание, но ущерб был нанесен. "Гулливер", теперь уже раненый, не мог удержаться в воздухе. Что-то еще поразило их. "Гулливер" снова накренился, рыскание усилилось, а затем произошел самый сильный удар из всех, столкновение корпуса с землей, и они упали, разбились, врезавшись в землю.