На сто восьмой странице (СИ)

Бен рассеянно потер ладонями лицо и решил, что действительно пора бы как минимум умыться. И побриться. И перестать вести себя, как чертова истеричка. В конце концов, он взрослый мужик, в армии служил, и умеет не только на машинке печатать!

Хакс, действительно, явился минут через сорок. Демонстративно сморщился при виде бледного и осунувшегося Бена, однако комментировать не стал. Фарер вкратце изложил ему ситуацию, поразившись, как мало времени занял сухой пересказ событий. Режиссер, внимательно выслушав, покивал головой, вытащил из кармана электронную сигарету, жестом спросив разрешения, закурил, и только потом заговорил.

- Пожалуй, соглашусь с вами. Девушку похитили. И похитили, чтобы побудить вас к каким-то действиям.

- К каким еще действиям?

- Судите сами. Человек, оставивший пафосную надпись на дверях вашей квартиры, очевидно, желает получить обратно то, что считает своей собственностью, так?

- Так…

- Поскольку неизвестный уверен, что добровольно вы со своим имуществом не расстанетесь, он забирает человека, исчезновение которого, как минимум, серьезно вас заденет, так?

- Так…

- Вопрос: откуда похититель знал, кого именно нужно похищать, чтобы вы гарантированно впали в депрессию?

- Э-э…

- И второй вопрос; хотя на самом деле первый: откуда похититель вообще знает, что эти статуэтки хранятся у вас? Вы об этом распространялись? Кому-то их показывали?

- Нет, конечно, нет.

- Значит… – Хакс рассеянно повел сигаретой в воздухе – значит, этот человек их видел здесь, у вас. И девушку тоже видел. Либо здесь, либо где-то еще, но вместе с вами. Отсюда вывод – со злоумышленником вы знакомы. Может, не близко, но знакомы точно. И вы чем-то его обидели.

- С чего вы так решили?

- Очень личная месть. В конце концов, фигурки можно было бы просто украсть. Извините, Фарер, но вы, как я могу наблюдать, фантастически безалаберны в быту и проникнуть в ваш дом может кто угодно. Более того, вы и не спохватитесь о пропаже…

- Хакс, простите, но это чушь. У меня здесь практически никого не бывает, я, знаете ли, не любитель гостей…

- Это чувствуется, - язвительно заметил Хакс.

- Не перебивайте… Насчет личной мести – может, вы и правы. Но я в толк не возьму, кого же это лично я так достал?

- С вашими талантами, Фарер, это, в общем-то, нетрудно. А теперь, - Хакс отложил сигарету и пристально взглянул на Бена – вспоминайте, кто мог видеть и статуэтки, и девушку? Кто физически имел такую возможность? Такой человек есть, вы просто должны его вспомнить.

Бен задумался. Потом выругался, потрясенно глянул на Хакса, и выругался еще раз.

- А, я вижу, вы кого-то припомнили! – Хакс удовлетворенно откинулся на спинку кресла.

- Да, но этого не может быть.

- Бенедикт, вы же драматург. Вы прекрасно понимаете, что быть может все, что угодно. И еще немножко то, чего быть не может.

- Да, но это абсолютно невозможно. В смысле, невозможно представить, что этот человек может что-то там… злоумышлять. Она безобидна, как бабочка.

- Она?

- Да, она. Моя предыдущая помощница, тоже из издательства. Кайдел Конникс.

========== 10. Мидпойнт ==========

Ночью Бену приснился сон. Подробности, как это часто бывает, сразу после пробуждения начали стремительно стираться из памяти, но одно он запомнил точно – он видел Рей, видел четко и ясно, как наяву, видел только ее одну – детали окружающей обстановки расплывались, как в тумане. Рей сидела на полу, обхватив колени руками, ее спортивный костюм был серым от пыли, руки исцарапаны, на щеке – синяк. Какое-то время она не шевелилась, потом медленно повернула голову и, казалось, увидела Фарера. Ее глаза расширились, она плавно, как в замедленной съемке, приоткрыла рот… Ничего не было слышно, но, судя по артикуляции, она явно позвала его по имени. Бен попытался было ответить – бесполезно, язык не повиновался ему, звуки тонули в звенящей пустоте. «Другой способ коммуникации… должен быть другой способ…» - во сне эта мысль показалась вполне логичной. Он огляделся и обнаружил рядом с собой письменный стол, на котором стояла старинная печатная машинка - кажется, «Ундервуд». Бен наклонился над клавиатурой и быстро напечатал «Где ты?», даже не удивившись тому, что слова, набранные почему-то готическим шрифтом, всплыли перед ним в воздухе и тут же медленно растаяли. «Она должна уметь читать готику, их в колледже вроде бы учили…» - еще одна бредовая в своей логичности мысль не успела толком сформироваться, как перед глазами появился ответ, написанный знакомым, слегка ученическим почерком Рей: «Бен, это ты? А я в каком-то подвале сижу…». «Что за подвал, где, можешь сказать?» - Фарер не позволял себе задуматься о происходящем, стуча по клавиатуре машинки и с треском сдвигая каретку; лишь где-то фоном промелькнула мысль о том, что этот странный сон в любой момент может прерваться и надо спешить. Картинка перед глазами, действительно, уже начала развеиваться, готовясь смениться явью, когда напоследок из тумана выплыла четкая надпись: «Айзенбанштрассе, наверное…».