На стремнине века. Записки секретаря обкома

Ночь стояла теплая. Вблизи шумели камыши, плескались волны морского прибоя. Они убаюкали деда. Глядя на него, я тоже понемногу дремал, зажав меж колен винтовку.

Утром мы отправились домой.

Гена Межевелов просится в разведку. «Мать согласна». И сколько таких писем и заявлений поступает в райкомы комсомола, в военкоматы!.. Сотни, тысячи! Как важно, чтобы порывы юных патриотов не заглушила наша «занятость важными делами». Отмахиваться нельзя, недопустимо. Гене 14 лет. Его, конечно, не возьмут в армию. Но пусть он ходит в «разведку» ночами по зарослям и оврагам. Только ни в коем случае нельзя забывать о нем: где он и куда пошел?

Мой помощник раздал членам бюро обкома сводку авиаразведки. «В большой излучине Дона непроглядная мгла от пыли и дыма. Горят хлеба, села, деревни. С запада от Ворошиловграда по всем малым и большим дорогам к Дону тянутся колонны автомашин, тягачей, танков — сплошным потоком. Длина отдельных войсковых колонн достигает 10 — 12 километров. Горят станицы Морозовская, Суровикино».

В пределы Донских степей, на хлебные поля области, в Ковыльные просторы перед Волгой вторглась огромная армия немецко-фашистских захватчиков. Какие пустыри останутся после них на месте сел и городов, сколько лишений и бед выпадет на долю людей и какими усилиями придется после восстанавливать там нормальную жизнь?

Смотрю на секретаря обкома комсомола. Понимает ли он смысл наших предложений об усилении влияния комсомола на городскую и сельскую молодежь, на пионеров и школьников в нынешней обстановке? Да, понимает. На стол выкладывается схема карты районов с обозначением школ и пунктов сосредоточения пионеров и школьников, куда направляются активисты. В решениях и инструкциях по этому вопросу предусмотрены различные сложности, с которыми придется столкнуться комсомольским вожакам на всех этапах боевых действий в области. Это будут бойцы и борцы с разрухой, с голодом... Оккупанты будут изгнаны, в этом я твердо уверен, но после их изгнания останутся пустыри, бесхлебица, развалины и пепел...

Теперь, в июле 1942 года, накануне назревающего грандиозного сражения, обком партии думал о подготовке молодежи области и города к ратному подвигу. Мы обязаны были обозначить конкретные задачи комсомольских организаций на тот период, когда потребуется энергия молодежи для смелых и грамотных действий в прифронтовой полосе и в тылу врага, когда потребуется уйма усилий на восстановление разрушенного хозяйства.

Заседание бюро закончилось. Я выхожу из обкома вместе с Виктором Левкиным. Мы идем к речному вокзалу.

Площадь перед речным вокзалом напоминала огромный табор скитальцев, погрузившихся в предутреннюю дрему. Женщины, дети, старики припали к своим узелкам и уснули. Они забыли, что именно утром, с рассветом, могут попасть под удар авиации. Паромные переправы работали исправно, за ночь разгрузили пассажирские пристани так, что можно свободно пройти к трапам. Порядок и очередность погрузки устанавливают комендантские комсомольские посты. Быть может, это те самые парни и девушки, что вчера вечером бренчали гитарами перед окнами обкома. Сейчас мы одобрительно улыбаемся им и похваливаем за добросовестное выполнение поручения. Так бывает в жизни сплошь и рядом. Молодые люди умеют удивлять и серьезных людей с разных позиций: в час отдыха — наивной беспечностью, на боевом посту — разумной деловитостью.

Справа и слева от речного вокзала, у причалов грузовых барж и буксиров идет напряженная работа. По указанию правительства необходимо в кратчайший срок вывезти из области 540 тысяч тонн зерна. Для организации отгрузки и транспортировки хлеба прибыли заместитель наркома путей сообщения Багаев, заместитель наркома заготовок Арзамасцев и заместитель наркома речного флота Харитонов. На станциях и пристанях работает 7 тысяч человек. Кто они по возрасту, эти грузчики, мотористы и крановщики? Конечно, молодежь. По комсомольской мобилизации пришли на элеваторы, причалы, железнодорожные станции студенты и старшие школьники. Лишь в минувшую неделю мобилизовано более 3 тысяч. Но этого мало. Обкому комсомола придется делать еще один заход по мобилизации молодежи на отгрузку зерна.

Комсомол и хлеб...

В моем сознании это звучит, как что-то органически связанное с моей молодостью. Девятнадцати лет я был послан на комсомольскую работу в самые хлебные районы Кубани. Началось это так. В октябре 1924 года для проверки деятельности Темрюкской районной комсомольской организации приехал заведующий орготделом Кубанского окружкома комсомола Трдат Багаратян. Его львиная грива, смуглое лицо, нос с горбинкой и строгий взгляд сначала смутили меня. Но после ознакомления с моими делами он смягчился и неожиданно предложил:

— Дела секретаря райкома сдай на этой неделе своему заместителю, в понедельник тебе надо быть в окружкоме. Получишь назначение в Каневской район.