На стремнине века. Записки секретаря обкома

Вместе с Таманской Красной армией ушла и власть Советов. Сюда хлынули белоказачьи дивизии, пришла власть генералов Покровского, Филимонова, Алексеева, власть белой контрразведки и карательных отрядов. В буржуазных кварталах Темрюка — оживление. Мироеды встречали белых сытными обедами, музыкой. Из открытых окон, из граммофонных раструбов лилась песня «Тиха Кубань!».

Возвратившись в родной город, я с тревогой думал о сестре Анастасии, о братьях Леонтии, Иване и Михаиле, которые ушли с Ковтюхом. Перед моими глазами то и дело возникал их командир — Алексей Иванович Хвалюн. Боевой фронтовик, спокойный и рассудительный, он снискал глубокое уважение фронтовиков и почти всех темрючан. Это был мой дядя. По возвращении из похода Таманской армии он стал военкомом, потом заместителем председателя волисполкома, взял меня на выучку в земельный отдел, а в 1924 году дал мне рекомендацию для вступления в партию.

В связи с отходом частей Таманского фронта оставшиеся в Темрюке большевики и многие фронтовики скрылись в камышовых плавнях, образовав темрюкский отряд партизан. Главные силы его обосновались на правой стороне Кубани — между станицей Варениковской и Темрюком. Отряд возглавил подпольный комитет РКП(б), в состав которого входили Ф. Дроздов, С. Новицкий и А. Швыдкой. В первые дни в отряде насчитывалось 300 бойцов, 50 винтовок и один пулемет. Партизаны установили связь с надежными людьми, через которых получали продовольствие, одежду и новости о положении дел в городе.

Между тем головорезы генерала Покровского затеяли повальный обыск тех улиц и дворов, где остались семьи ушедших бойцов Таманской армии. Пришли и в наш двор. Казаки отобрали у нас мерина. В квартире обнаружили бескозырку с красным околышком, подаренную мне дедом Ефимом, участником Севастопольской обороны, прослужившим 25 лет в николаевской армии.

— Кто у вас носит эту бескозырку? — спросил хорунжий.

— Это моя бескозырка, — ответил я.

— Щенок! — рявкнул он и двинул меня кулаком по голове.

Мать бросилась ко мне. Хорунжий оттолкнул ее.

— Все вы здесь красная зараза! — кричал он, пряча бескозырку за пазухой.

Ночью в переулках и на улицах, ведущих от Михайловского собора к центру Темрюка, на деревьях было повешено несколько человек с табличками «партизан», «красный большевик». Потом стало известно, что большую группу задержанных расстреляли где-то за городом.

Я собрал несколько мальчишек-ровесников искать расстрелянных. У Ракового озера мы увидели свыше 20 трупов, однако родственников и соседей, взятых контрразведкой, не нашли. В 10 верстах от города на хуторе Герасименко, в саманных ямах, мы обнаружили еще много трупов...

Прибежав в город поздно вечером, мы рассказали о том, что видели. Поток жителей хлынул к местам расстрела. Однако контрразведка не разрешила брать трупы домой, распорядившись свезти их на кладбище. Утром следующего дня состоялись похороны. Я не видел никогда столь большой массы темрючан. Власти запретили траурный митинг, но он состоялся. Над могилами погибших выступали с прощальным словом товарищи и друзья. Звучали слова: «Мы отомстим за вас, товарищи!»

Время шло. Карательные отряды и контрразведка не оставляли город. Но чем больше свирепели они, тем быстрее, подобно снежному кому, росли ряды отрядов красных партизан. Теперь в них насчитывалось до 900 бойцов. Они объединились, создав штаб партизанских сил Темрюкского района в составе Спиридона Новицкого, Семена Руры, Филиппа Дроздова, Андрея Швыдкого, Демьяна Мурашко и Ильи Репина. Выросло и партийное ядро в отрядах, что позволило образовать партийную группу. Ее возглавили Новицкий, Репин, Швыдкой и Дроздов. Эта партийная группа выполняла функции районного центра по руководству революционным движением.

Весной 1919 года контрразведка выследила и арестовала командира 1-го темрюкского отряда партизан Семена Руру и командира батареи Демьяна Мурашко. Вскоре стало известно, что их повезут на пароходе в Екатеринодар. Партизаны решили освободить товарищей. Была создана группа из 17 бойцов под командой Николая Боштового, молодого, умного и дерзкого командира.

В районе Зайцева Колена, в глухой излучине Кубани, между Темрюком и станицей Варениковской, группа Боштового встретила пароход, на котором контрразведчики везли Руру и Мурангко. Партизаны пригрозили капитану парохода, что обстреляют пароход и потопят его, если он не причалит к берету. Капитан выполнил приказ, конвой и офицеры сдались без выстрела. Контрразведка организовала карательную экспедицию по ликвидации партизанских гнезд, но успеха не добилась.