На стремнине века. Записки секретаря обкома

— В конце смены собираю техническое совещание. Прошу, Алексей Семенович, принять участие...

Когда я приехал на завод, все уже собрались в красном уголке одного из цехов. Шло шумное обсуждение случившегося.

— Только один человек может исправить дело, — говорил старый мастер.

— О ком идет речь?

— О Николае Ивановиче Лыкове, — сказал Гонор. — Теперь только на него мы рассчитываем, на нашего «бога нарезчиков».

«Бог нарезчиков», — повторил я про себя. Такому богу можно и должно низко поклониться, если он спасет деталь.

Главный инженер завода Тритько разъяснил мне, что «бог нарезчиков» — мастер исключительный, маг, равных ему при обработке крупногабаритных деталей нет.

К столу президиума подошел «бог нарезчиков» и сразу сказал:

— Да что здесь долго маяться... Дело ясное, совещание надо кончать, а дело — исправлять.

— Вы беретесь исправить брак? — спросил я.

— Ну, если мы напортили, Лексей Семенович, то обязаны всеми силами исправить так, как должно быть. Берусь за это дело — значит, сделаю.

Я уехал в обком партии, поверив, что старик не подведет.

О том, что запороли деталь, уже знал нарком вооружения. Он позвонил мне:

— Ну что, нашли выход?

— Если за исправление брака взялась старая гвардия металлистов, надеюсь, что брак исправим, — ответил я.

— Так можно доложить и правительству, товарищу Сталину?

— Безусловно.

Тетрадь одиннадцатая

Из Москвы сообщили, что, по всем данным, главной целью летнего наступления немцев является выход к кубанскому хлебу и кавказской (майкопской) нефти. Фашистская пропаганда назойливо твердит по радио и в листовках, что Сталинград будет взят 25 июля.

Городской Комитет обороны утвердил программу расширенного производства корпусов 82-миллиметровых мин. Программа напряженная, но при мобилизации всех сил и средств она выполнима.

16 июня пришла телеграмма с вызовом на сессию Верховного Совета СССР. В час отъезда получил тревожную весть: в минувшее утро бомбили станицу Вешенскую, где много лет живет и работает Михаил Александрович Шолохов. Одна бомба угодила прямо во двор Шолохова. Погибла мать писателя...

Думы о гибели матери Михаила Александровича, об обстановке на подступах к Дону, к Сталинградской области не покидают меня дорогой в Москву. Дела на фронте тревожные. Наступление наших войск под Харьковом, где мы потеряли, видимо, большие силы, заглохло. Гитлеровцы рвутся к среднему Дону, в районы нашей области...

Из Москвы, перед открытием сессии, позвонил в Сталинград директору завода «Баррикады», узнал, как идут дела с новой установкой.

— Заказ будет выполнен в срок, — ответил мне Л. Р. Гонор и помолчав, пояснил: — Наш «маг» на высоте положения: сделал первоклассно. Нарезку восстановили. Старик днями и ночами не выходил из цеха.

После такого сообщения иду на сессию без угрызения совести.

Открылось совместное заседание Совета Союза и Совета Национальностей Верховного Совета СССР. В повестке дня — ратификация договора между СССР и Великобританией, заключенного в Лондоне 26 мая 1942 года, о союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны. Я выступил по этому вопросу.

Сессия закончилась вечером 18 июня, и я сразу же отправился в Сталинград. Дома меня ждали разные вести. В частности, донесение: «В Астрахани закончено строительство железнодорожной переправы через Волгу (начальник строительства — Н. П. Богданов). Это помогло переместить на Рязано-Уральскую железнодорожную линию излишний железнодорожный подвижной состав — паровозы и вагоны».

Просмотрев срочные бумаги, я выехал на завод «Баррикады». Дед-нарезчик, подойдя ко мне, сказал:

— Все, Лексей Семенович, как обещал.

В связи с наступлением немецко-фашистских войск на Нижний Дон серьезное беспокойство вызывает судьба 66 тысяч тонн зерна, скопившегося там. Государственный Комитет Обороны предложил в кратчайший срок сосредоточить весь этот хлеб в Калаче, в районном центре, на берегу Дона. Бюро обкома наметило конкретные меры для выполнения задания. За семь дней все зерно необходимо свезти в Калачевский порт, погрузить его в вагоны и отправить в Сталинград. Отсюда оно должно пойти вверх по Волге или вагонами по московской ветке.

На этом же заседании бюро мы обсудили просьбу командования 302-й горнострелковой дивизии об оказании ей помощи оружием. Решено передать двенадцать 50-миллиметровых минометов и три 120-миллиметровых миномета, изготовленных в июне сверх плана. Приняли решение об изготовлении 4500 железобетонных и металлических колпаков.

Заказы разместили среди местных строительных организаций и металлообрабатывающих заводов.

...Секретарь Астраханского окружкома партии В. А. Голышев сообщил, что 27 июня фашистская авиация совершила налет на Астрахань. Почти два часа бомбили переправу через Волгу, строительство железнодорожного моста и жилые кварталы города. Разрушено 19 кирпичных домов, сгорели 4 деревянных дома. Повреждены кабельная связь и осветительные линии города, водопровод. Промышленные объекты не пострадали.