НА СУШЕ И НА МОРЕ 1965

Бывают же такие совпадения! На следующий день в поселок, куда лесоруб принес Белогрудого, приехал обоз с соболями. С теми соболями-путешественниками, которых охоттехник Коля вез в глубь якутской тайги, чтобы выпустить на волю.

Лесоруб с рук на руки передал Коле Белогрудого. У Коли от радости перехватило дыхание. Он был готов расцеловать и лесоруба, и соболя. Лесоруб, смущенно улыбаясь, сказал охоттехнику:

— Дело у тебя, парень, государственное, каждый зверь на учете, а я его, грешным делом, принял за приблудного.

Так Белогрудый вновь был водворен в клетку.

…По утрам над влажными низинами клубится парок, среди кочек сверкают первые проталины, а местами рядом с сугробами проклюнулись подснежники. На зорях квохчут куропатки, тихо бормочут тетерева и глухари. Молодеет суровый лес, раздвигаются синеющие дали. В непролазной чащобе выводит из берлоги своих косолапых детенышей бурая медведица. Вначале она будет водить их возле берлоги, приучая к лесной жизни, и, только когда совсем сойдет снег, семейство медведей покинет зимнюю квартиру.

Жадно обнюхивая оголенную землю, бродят по лесу матерые медведи. Голодные, потеряв за зиму по пуду жира, они не прочь напасть на своих сородичей, которые еще нежатся в берлогах.

Старательно расчищает прошлогоднее логово хищная волчица. Изготовив лежанку, она подолгу обогревает своим телом место для ожидаемых волчат.

В осиновых рощах, по долинам речек пасутся лоси, отъедаются косули. Наевшись сочных веток, зайцы целыми днями греются на солнышке.

Все были довольны наступлением весны, и только соболи-невольники с тоской смотрели на пробуждение природы. В последние дни Коля вез своих зверей очень медленно: снег местами сошел, и олени с трудом тянули по земле отяжелевшие нарты. И все же обоз неуклонно приближался к тому лесу, где намечено было выпустить соболей, — к самому сердцу Якутии.

Проделки Белогрудого

Сумерки, полумрак — любимое время для хищников. Осторожно подкрадывается темная ночь. Тихо. Дремлет в палатке Коля, но не спят соболи. Для них в природе день — для сна, ночь — для охоты. Опьяняющий запах леса, ночные звуки не дают покоя Белогрудому, и он мечется по клетке, которая кажется ему сегодня особенно тесной. Его манят дали задремавшей тайги. А тут еще, как нарочно, совсем рядом, словно поддразнивая соболя, беспокойно шуршит мышь, кричат в гнезде молодые клесты.

Белогрудому недоставало ежедневной охоты за дичью. Ему хотелось опять услышать хлопанье крыльев вспугнутых им глухарей, тревожное цвирканье кедровки, ощущать в зубах предсмертное подрагивание мышки. И соболю страстно захотелось на свободу. Но как вырваться из неволи? Надо искать лазейку.

Верхняя и боковая дощатые стенки клетки были для прочности изнутри обшиты проволочной сеткой. В одной из них проделали два круглых отверстия для корма, но очень маленькие — едва просунешь лапу. Однако четвертая боковая стенка была из проволочной сетки. На нее-то Белогрудый и обратил внимание. Он уцепился зубами за тронутую ржавчиной проволоку, мотнул головой и рванул что было силы. Одна из ячеек сделалась шире. Потянул еще. Проволока заметно разошлась, образовалось отверстие, в которое Белогрудый высунул голову. Соболь навалился, и отверстие сделалось еще шире.

Коля сквозь сон услышал скрежет зубов о железо. Он выскочил из спального мешка, бросился к соболям. Тихо. Тайга дремлет в глубокой тьме. От сырой земли, только что освободившейся из-под снега, крепко пахнет мхом, прелыми листьями. Где-то далеко ухнула выпь.

Но вот опять послышался вороватый лязг. Коля включил карманный фонарик. Белогрудый действовал зубами и лапками, оттягивая проволоку. Еще несколько секунд — и соболь оказался бы на свободе.

Коля быстро заделал проволокой брешь, перевернул клетку сетчатой стороной вниз.

— Теперь ты, дружище, не выберешься. Проволоку от досок не отдерешь, — проговорил Коля, довольный тем, что вовремя подоспел и не дал Белогрудому убежать.

Пятый привал в якутской тайге. Коля поставил палатку на пригорке. В стороне, пощипывая мох, пасутся олени. На шее у вожака привязана палка, не позволяющая ему далеко уйти, на рогах ботало.

Над палаткой из узкой железной трубы вьется синий хвост дыма. С севера, со стороны господствующих здесь ветров, палатку прикрывает молодой сосняк.

У раскаленной печки склонился над записной книжкой Коля. Вдруг он порывисто встал, сунул книжку в карман и вышел из палатки, вспомнив, что забыл убрать остатки соболиного корма, который за ночь могут растаскать вороны, расклевать кедровки.

Однако котелок, который стоял рядом с клеткой Белогрудого был уже пуст. Коля удивился: куда же мог деваться корм? Осветил фонарем клетку Белогрудого. Сенная подстилка почему-то оказалась приподнятой. Коля палочкой поднял подстилку и обнаружил спрятанный под сеном корм — все содержимое котелка.

«Крепки у соболя лесные привычки, про запас положил, — подумал Коля. — Но как он умудрился сквозь сетку перетаскать корм?»