На том стоим (СИ)

Удар внезапного заклинания заставил Медоуз упасть на живот. В рот и нос набился грязный, стоптанный снег. Она попыталась выплюнуть его, но с каждым вздохом только больше давилась.

— Анапнео! — проговорила пышноволосая девушка, схватив её за плечо.

— Спасибо, — прошептала Медоуз, отдышавшись, хотя рядом никого уже не было. Она осмотрелась в поисках своей спасительницы и увидела Марлин, сражающуюся с Долоховым, потерявшим свою уродливую маску.

«Ей не справиться с ним. Ни за что не справиться. Милая Марлин, у неё плохо выходят защитные чары. Ей не устоять под таким напором», — гремело в мыслях Медоуз.

— Силенцио! — закричала она, когда Долохов замахнулся в очередной раз. Колдун подавился словами и резко обернулся к Доркас. Взявшийся из ниоткуда хлыст оплёл ногу Медоуз и стиснул, как удав, поймавший добычу. Доркас закричала, заглушая треск ломающихся костей. — Вердимилиус! — прохрипела она. Красный луч поразил врага в грудь. Долохова отнесло на ограду, увенчанную острыми пиками. Они прошили Пожирателя смерти насквозь, и его кровь хлынула на снег, дымясь на холоде.

Доркас ощутила облегчение, ведь тиски на лодыжке испарились. Она прижала дрожащую руку к ноге, нащупала что-то липкое и поморщилась. На перчатке из тонкой шерсти отпечаталась кровь, на этот раз её собственная.

Дрожащая от боли Доркас отползла к калитке и, наконец-то, увидела человека, которого невольно искала в толпе — Сириуса Блэка. Безграничная радость наполнила каждую клеточку её тела, согрела и придала силы. Опираясь на железные прутья, Медоуз поднялась.

Что-то было не так. Сириус казался каким-то неловким, пропускал атаки, неуклюже отшатывался от простейших чар. Он давно бы уже лежал мёртвым, если бы не незнакомый Медоуз волшебник, прикрывающий Блэка со спины. Он тоже страдал невнимательностью, отчаянно разглядывая кого-то среди дерущихся, и яростно запускал одно проклятие за другим. Видимо, у него совсем отключился инстинкт самосохранения, потому что парень и не думал пригибаться к земле, когда Пожиратели метали заклинания в ответ.

— Ты что тут забыла, ненормальная? — накинулся на подошедшую к нему Доркас Сириус. — Возвращайся в Хогвартс!

— Что у тебя с рукой? — прокричала Медоуз.

Блэк схватил её за локоть и потащил подальше от коттеджа.

«Медленнее, прошу тебя», — отчаянно хотелось вскрикнуть Доркас.

— …в школу немедленно! Тебе здесь не место, дурёха! — рычал Сириус.

— Где остальные ребята? Где Джеймс? — не уступала Доркас, хотя в глазах у неё темнело при каждом шаге.

— Он в доме. Мы пытаемся прорваться к нему наверх. Ничего — справимся, — сказал Сириус. — Погоди. Тебя кто-то ранил? Твоя нога, Дори…

— Порядок, Блэк, ты же знаешь, у меня с лечебными чарами всё отлично. Лучше, чем у некоторых.

— Ага, всегда лучше, — придирчиво посмотрев на неё, произнёс Сириус. Медоуз подозревала, что выглядит сейчас едва ли краше дементора.

— Может, потом сходим в кафе «У Фортескью»? — выпалила она, шумно переведя дыхание.

— О Боже! — сказал Блэк, обеспокоенно взглянув на неё.

— В чём дело?

— Я и не думал, что всё так серьёзно. Тебе надо в Мунго.

— Сириус! — позвал кто-то от дома. — Сюда, скорее!

— Завтра же сходим, Дори, по рукам? А сейчас беги отсюда, — пробормотал Блэк, невесомо поцеловав Медоуз в лоб, и побежал в самую гущу сражения.

Внезапно воздух задрожал, словно наэлектризованный. На площади воцарилась непроницаемая глухая тишина, вызвавшая у Доркас пульсацию в ушах, и тут она впервые увидела его — самого Волдеморта.

Он поднял палочку, и перед ним образовалась сфера, увеличивающаяся в размерах. Лампы в ближайших домах стали гаснуть, уцелевшие фонари погрузились во тьму. Свет из них вытянулся быстрыми юркими линиями и наполнил собой яркую сферу Тёмного Лорда.

Доркас приходилось видеть подобное лишь однажды, когда профессор Дамблдор показывал студентам свой делюминатор.

Сгусток молний, похожих на клубок извивающихся змей, разрастался с каждой секундой и вдруг устремился к коттеджу Поттеров.

Правую часть верхнего этажа снесло начисто.

*

Тёмного Лорда не было целые сутки, за которые Тео немного отдохнул.

Внутри дома никто не ограничивал его свободу. Он мог ходить, где хотел, но после просторов леса, Нотт задыхался в тесноте и духоте.

Волдеморт вернулся ближе к ночи, бережно прижимая к груди какой-то предмет, завёрнутый в лоскут синего атласа. Он опустил свою ношу на стол, ткань соскользнула, и Тео увидел золотую чашу.

— Итак, Теодор, ты сумел получить моё доверие, — сказал Тёмный Лорд, не отрывая глаз от Нотта. Тео ощущал себя неловко, будто от него чего-то ждали, а эту чашу выставили на обозрение и ждали определённую реакцию. Тишина его тяготила, он уже было собрался похвалить произведение искусства, когда Волдеморт неожиданно спросил: — Что тебе известно о Регулусе Блэке?

— Ничего, — удивлённо ответил Тео. У него была чудовищная память на имена. Он не знал, кто этот человек и знать не хотел.

«Регулус Блэк — уж не родственник ли того беглеца из Азкабана?» — подумал Нотт.