На том стоим (СИ)

— У него всё в порядке? — спросила Эванс, поправляя сумку. — Мерлин, если бы правила позволяли, я бы аппарировала к нему каждые пять минут! Горгона раздери эту администрацию Мунго!

Сириус толкнул калитку и протянул выбежавшей к нему Лили шлем. С её появлением вокруг что-то едва уловимо менялось. Она много значила для Джеймса, и Сириус в какой-то момент обнаружил, что общество Эванс и ему нисколько не мешает.

— Со вчерашнего дня изменений не наблюдалось, — насмешливо откликнулся Блэк. — Требует свою метлу, пакет упыриков и тебя. Эй! Эванс! Джим ясно дал мне понять — я привожу тебя к нему в Мунго только с защитой на голове, или шлем понадобится мне, чтобы выжить после тумаков Сохатого.

Лили закопошилась с застёжкой, пытаясь надеть шлем. Сириус сорвал с перекинувшейся через ограду кедровой ветки смолистую шишку и жадно вдохнул аромат пряной хвои. Так пахнет только здесь — у дома Лили Эванс, потому что в этой части городка живёт сердце Джеймса Поттера, лучшего друга Сириуса Блэка. Здесь хорошо, но что-то не так. Кажется, что каждый метр чётко выверен и занесён в специальный журнал садовода. И красота этого места… давит своей аккуратностью. Другое дело поле, где гуляет ветер, поле, полное подсолнечников…

— Сегодня заскочу к Сохатому вечером, сейчас только тебя подброшу, так что пусть не кипишует.

— Дела Ордена? — понимающе спросила Лили.

Сириус хмыкнул, но не ответил.

— А кто это выглядывает там из-за занавески? — спросил он, прищурившись.

Лили удивлённо перевела взгляд на дом.

— А-а, это моя сестра Петуния, — отозвалась она, передёрнув плечами. — Ты оскверняешь её «любимый» кедр.

— Почему таким тоном? — усмехнулся Сириус, отбросив шишку в сторону.

— Она это дерево терпеть не может. Оно, видишь ли, не вписывается в симметрию лужайки перед домом. Совершеннейшая ерунда! Теперь, когда дерева касался волшебник, Туни ещё больше захочет от него избавиться. Но, — Лили самодовольно вскинула голову и заняла место за Блэком, — папа никогда это не сделает!

«Конечно, — подумал Сириус. — Любимая младшая дочка — против, та — Петуния — старшая. А родители всегда младших детей любят больше. Везде так — что у маглов, что у волшебников».

— И потом, — продолжила девушка, — что же мы будем наряжать на Рождество?

— Вы сами наряжаете рождественское дерево? — изумился Сириус.

— Конечно!

— В следующий раз пригласите меня, — не подумав, брякнул Блэк.

Лили подняла брови.

— Э-эм… Хорошо.

— Ловлю на слове, Эванс! — с деланной небрежностью сказал Сириус.

— Можно подумать, ты ёлку никогда не наряжал, — пробормотала Лили.

Сириус не преминул отметить про себя, что в его личный список будущих дел стоит внести новый пункт.

*

Все предпринятые проверки дали понять одно: никого внутри дома нет, во всяком случае, из хозяев.

Целую неделю каждое утро Сириус Блэк ровно в девять утра и ещё раз в семь часов вечера непременно проезжал мимо дома номер двенадцать на площади Гриммо. Времени на долгие наблюдения не было, но те минуты, которые Сириус проводил, затаившись под семипалыми листьями каштана, ясно показали: родители и брат куда-то умотали.

На площади Гриммо было прохладно, шёл мелкий дождь, не то что в солнечном краю Эванс, но Сириус, стоя на самом ветру, нисколько не боялся простыть. Оставив мотоцикл у фонарного столба на обочине, он прошёлся взад вперёд по тротуару.

Сириус решительно махнул рукой и быстро поднялся по ступенькам крыльца родного дома.

В коридоре сработала опознающая магия — зажёгся свет. Потоптавшись для верности пару минут, Блэк кашлянул и прислушался. Ничего. Мёртвое молчание тяготело над домом. Его хотелось разрушить, но Сириус давно забыл как.

— Кикимер, ворчливое создание, ты здесь?!

В ответ ни звука, но домовик мог и не выйти сам.

— Ладно, — Сириус небрежно облокотился на вазу, украшающую подступы к лестнице. — Скажу по-другому. Если ты тут, советую немедленно выйти. Ну-у… если нет, то не вздумай появляться. И без твоего рыла тошно.

Сириус покосился на головы эльфов, прикреплённые к стенам. Злобные мордочки, казалось, следили за каждым шагом непутёвого сына хозяев. Ваза всё-таки не выдержала веса и свалилась с постамента, звонко и печально охнув, коснувшись паркета. Цветные осколки брызнули во все стороны.

Однако даже после такого вопиющего жеста Кикимер не появился, с пеной у рта шипя проклятья. Старый сморчок обычно всё доносил хозяйке. Даже своего обожаемого Регулуса пару раз сдавал со всеми потрохами.

— И всё-таки интересно: куда все подевались? Ну ничего. Так даже лучше, — тихо проговорил Сириус.

Насвистывая простенький мотивчик магловской приставучей песни, отвлекающей от дурных воспоминаний, он стал подниматься.

Каждый его шаг сопровождался скорбным скрипом половиц. В кармане жалобно звякали последние галлеоны.

Сириус поморщился. Как же ему претило ворошить свой старый тайник с накоплениями. Был ещё один вариант — заглянуть в завещанный дядей дом с огромным зачарованным сейфом, но тревожить старые стены пока не хотелось, Сириус не чувствовал себя их хозяином. Другое дело квартира, снятая на собственные деньги. Но вот они подходили к концу.