На улице нашей любви

— Какой уж там дурной пример, — вздохнула Элли. — Он сам кого хочешь научит. Представляю, какие словечки он употребляет в разговоре со своими школьными приятелями.

— Иногда приходится, — захихикал Деклан. — Иначе не поймут.

Кларк беззвучно захохотал, закрываясь газетой.

Элоди бросила на мужа предостерегающий взгляд и снова повернулась к Элли:

— И все же я тебя очень попрошу, дорогая, не употребляй непечатных слов, когда тебя может услышать ребенок.

— А я и не употребляла. Я всего лишь сказала «задница».

Деклан фыркнул.

— Элли!

— Мама, это вполне приличное слово, — округлила глаза Элли.

— Да, «задница» говорить можно, — согласился Деклан. — Я знаю слово намного хуже. Оно начинается на букву «ж»…

Грозный взгляд матери не дал ему договорить.

— А зачем ты сказала «задница»? — с видом ангельской невинности осведомилась Ханна, сидевшая на другом конце дивана.

Кларк давился со смеху, но по-прежнему не поднимал от газеты глаз.

— Ханна! — возмутилась Элоди. — Молодые леди не употребляют таких слов.

— Мама, но тебе же объяснили, что «задница» — вполне приличное слово.

— Я посоветовала Адаму беречь свою задницу, — объяснила Элли младшей сестренке. — Потому что кое у кого может возникнуть желание дать ему в эту самую задницу хорошего пинка.

Элоди, похоже, готова была взорваться:

— Может, все-таки прекратим говорить о заднице?

— Придумала! — предложила я. — Давайте вместо «задница» говорить «таз». Слово не очень изысканное, зато вполне нейтральное. Можно подумать, что речь идет о хозяйственном предмете.

Кларк и Адам покатились со смеху, а я, улыбнувшись Элоди, виновато пожала плечами. Она вскинула руки в знак того, что прекращает бессмысленные препирательства.

— Пойду на кухню, посмотрю, как там обед.

— Может, вам нужна помощь? — вежливо предложила я.

— Нет, спасибо, я справлюсь сама. Нет необходимости толкаться в кухне тазами.

После ухода Элоди я сказала Элли, с трудом сдерживая смех:

— Теперь я понимаю, почему ты так старательно избегаешь непечатных слов.

— А кто хочет дать Адаму пинка в задницу? — не унималась Ханна.

Элли встала, метнув в сторону Адама негодующий взгляд.

— Я думаю, для всякого нормального человека это самое естественное желание, — проронила она и удалилась на кухню вслед за матерью.

Адам больше не смеялся. Проводив Элли взглядом, он обратился ко мне:

— Какая муха ее укусила?

Не пытайся казаться тупее, чем ты есть, голубчик.

— Тебе лучше знать, — сказала я.

Кларк, которому ситуация, судя по всему, перестала казаться веселой, пристально смотрел на Адама, и во взгляде его светился вопрос. Несомненно, он догадывался, что причина странного поведения Элли кроется вовсе не в укусе мухи.

Настало время разрядить обстановку.

— Ханна, ты уже прочитала книги, которые мы вместе покупали? — спросила я у девочки.

В ее глазах вспыхнули огоньки.

— Да, они все жутко интересные. Я хочу почитать еще что-нибудь в том же духе. Я имею в виду, в жанре антиутопии.

— Ты посоветовала Ханне купить романы в жанре антиутопии? — удивился Адам.

— Да.

— Но ей всего четырнадцать.

— Самый подходящий возраст для подобного чтения. Кстати, когда мне было четырнадцать, мы проходили в школе «1984».

— Джордж Оруэлл, — мрачно буркнул Кларк.

— Он не относится к числу ваших любимых писателей? — усмехнулась я.

— Ханна проходила по английской литературе «Скотный двор», — сообщил он, словно это объясняло его негативное отношение к Оруэллу.

Ханна расплылась в улыбке, шаловливые искорки, блестевшие в глазах, делали ее особенно похожей на Элли.

— Я читала эту книжку вслух маме и папе, — сообщила она. — Чтобы они растолковали мне, что к чему.

Иными словами, девчонка устроила маме и папе маленькую домашнюю пытку. Да, похоже, характером Ханна тоже пошла в старшую сестру. От нее, как и от Элли, можно ожидать любых сюрпризов. Пословица «В тихом омуте черти водятся» придумана именно про таких.

Через несколько минут все мы уселись за стол. Элоди и Элли хлопотали, принося блюда из кухни.

— А ты сегодня бледная, — заметила Элоди, наконец заняв свое место.

— Ты хочешь сказать, что я паршиво выгляжу, — ухмыльнулась Элли.

— Нет, не хочу. Я всего лишь хочу узнать, почему ты такая бледная.

— Голова болит, — пожала плечами Элли, и лицо ее стало непроницаемым.

— Опять? — обеспокоенно прищурившись, спросил Адам.

Что значит опять?

— Что значит опять? — озвучила мой вопрос Элоди.

— В последнее время у нее постоянно болит голова, — сообщил Адам.

Голос его звучал раздраженно, но я понимала, на самом деле это не раздражение, а тревога.

— Я говорил ей, что надо сходить к врачу. Но она меня не слушает.

Элли сверкнула глазами:

— К твоему сведению, я была у врача в пятницу. Он считает, мне надо носить очки.

— Тебе надо было побывать у врача давным-давно.

— Лучше поздно, чем никогда.

— Ты наплевательски относишься к своему здоровью. К концу учебы превратишься в развалину.

— Сам ты развалина. И кстати, я забочусь о своем здоровье. По мере возможности. В пятницу вечером, например, хотела отдохнуть и расслабиться. Но не получилось.

— Вместо этого ты отправилась на свидание с каким-то негодяем, — подхватил Адам.