На вдохе (СИ)

— Иди. Но будь уверен, Ньют, ты на посту не остаёшься. — сказал ему Галли. — Для тебя важнее порядка стал этот Новичок с его странноватой подружкой. На кой-чёрт нам такой лидер?

Ньют смиренно поджал губы и вышел, никак не ответив Галли. Майя бесшумно поднялась на ватные ноги и пошла за ним. На удивление, Фаркл даже не взглянул на неё — он знал, что не остановить.

Улица встретила её гробовой тишиной. Глэйд был не похож сам на себя — порушенный, выжженный кое-где. Под ногами валялись палки, оружие, мелкие вещи. Некогда зелёная трава была истоптана, местами вырвана с корнем, а где-то светилась пятнами копоти и крови, ещё не смытыми росой.

Они молча пошли мимо тех мест, где раньше выращивали еду, держали скот, жили… Внутри всё похолодело, когда Майя увидела чьё-то безжизненное тело, лежащее в зарослях. Неизвестно, сколько ребят погибло в эту ночь. Но в Хомстеде из пятидесяти с ними сидело человек двадцать пять. Плюс, Томас с Терезой. Итого примерно тридцать. Значит, около двадцати (даже больше) погибли, во что мозг наотрез отказывался верить.

Майя прикрыла глаза, отходя в другую сторону.

Они насчитали девять человек, пока обходили Глэйд целиком. Алби не увидели. Как и его, остальных гриверы, видимо, утащили в Лабиринт. Она не помнила, да и никогда не пыталась запомнить или узнать каждого глэйдера, кто-то и после двух месяцев оставался для неё незнакомцем, но всё же сердце болезненно сжималось, когда девушка видела новый труп, или хуже — узнавала в нём кого-либо.

— Сколько потребуется времени, чтобы всё восстановить? — спросила она, обхватив себя руками, по дороге обратно в Хомстед, когда тишина уже стала невыносимой.

— Если ты о Глэйде — месяца три-четыре, не меньше, и то, если будем работать все вместе одним только строительством с утра до ночи. — Ньют потёр глаза. — А если о том, что сейчас творится внутри каждого из нас, то без понятия. Возможно, вся жизнь.

Майя рвано вздохнула, подавляя в себе желание свернуться где-нибудь калачиком и поплакать.

— Дерьмо. — вырвалось у неё, наверное, как-то слишком зло.

— Зачем ты со мной пошла?

— Надоело сидеть там, и ждать. Рано или поздно я бы всё увидела.

— Ага, а сейчас ходишь со стеклянными глазами и видом, как будто вот вот сознание потеряешь.

— Мог бы сразу отправить меня в Хомстед, и я бы не пошла.

— Не пошла бы, конечно! Так же, как вчера собиралась в Лабиринт ночью заглянуть, остальных гриверов на вечеринку позвать? А то маловато что-то их пришло, так же не интересно!

— Ньют…

— Ты понимаешь, что теперь однозначно конец? Алби погиб. Гарантии, что Ворота не будут каждую ночь оставаться открытыми нет. А если гриверы будут приходить ежедневно, от нас быстро ничего не останется!

— Значит нужно уходить. Томас говорил, что они возможно нашли выход.

— Ты можешь называть меня параноиком, но вдруг мы попадёмся гриверам прямо в клешни? Кто сказал, что там точно выход? А Галли теперь всё здесь зарулит под себя. Этот шанк уверен, что во всём виноват Томас и судя по всему, ему начинают верить! А всех, кто с ним за одно, они прикончат, даже не заметят…

— Мне что, снова тебе на лицо дуть?! — раздражённо спросила Майя и тут же мысленно влепила себе пощёчину.

Парень остановился, странно взглянув на неё, как будто вспоминая то, что она только что сказала. Глаза сверкнули. Понял.

Идиоткаидиоткаидиоткаидиотка

Ньют смущённо отвернулся, заставив Майю уже в тысячный раз за минуту себя возненавидеть.

— Я…

— Эй вы! — оба вздрогнули и увидели идущего к ним Минхо, за которым неохотно плёлся Фаркл. Позади всех бежал Чак. — Хватит секретничать. Пойдём, надо узнать, зачем шанк в себя иглу вколол.

— Он хотел всё вспомнить, — сказала Майя, и все зашагали к Кутузке.

— Как бы ему это помогло?

— От укуса гривера всё вспоминается, но выжить ты не можешь. — Майя вспомнила Бена. — Вместе с Терезой пришла сыворотка, которая спасла жизнь Алби. Он бы и дальше всё помнил, если бы не…

— Мы поняли, — сухо оборвал её Ньют. На его лице уже не было ни толики смущения, в отличие от красной, как помидор, Майи.

— А у них сыворотка-то есть? — спросил азиат.

— Да. Я успел отдать её ей прежде чем их увели. — ответил Фаркл.

— Галли не заметил?

— Что что, а обводить Галли вокруг пальца я научился.

— Моя школа. — слабо улыбнулась Майя. — Ты теперь прямо как я.

— Знаю, и меня это пугает, если честно.

Впервые за последние двенадцать часов Майя почувствовала что-то, похожее на лёгкость.

Томас спал, положив голову на колени Терезы и изредка вздрагивая во сне. Майя, Фаркл, Ньют, Минхо и Чак сидели на земле, прислонившись к деревянной решётке Кутузки, и выжидающе смотрели на брюнета.

— Сыворотку вколола? — спросил блондин у девушки.

— Сразу же, как нас тут закрыли.

— Во сне молчал?

— Иногда шептал что-то, но я не смогла разобрать, что именно.

Ньют вздохнул.

— Если он всё вспомнит, то значительно облегчит нам задачу. Что-то не так и с ним и с тобой… А ты ничего, случайно, не можешь вспомнить?

— Нет, честное слово, не помню! — встрепенулась Тереза, но парень махнул на неё рукой.

— Верю, верю.