На вдохе (СИ)

От быстрого шага ноги стали спотыкаться сами о себя, но Майя упрямо продолжала идти вперёд, пару раз чуть не свалившись в песок. Подальше, главное отойти подальше, чем дальше — тем скорее она сможет забыть… Или хотя бы на время перестать думать. Вдруг в голове зажглась лампочка — Фаркл. Они были довольно близки с Уинстоном — тот часто попадал к медакам, потому что особой осторожностью мясники не отличались. Иногда серьёзные травмы были, а иногда так себе, но общие темы у них всегда находились, и они общались. Фаркл ему всегда помогал, он помогал всем — это он считал своим долгом, как медака. А теперь он оставил своего товарища — заболевшего вирусом товарища — умирать. Потому что ничем не сможет ему помочь. Майя нашла друга взглядом. Он шёл неподалёку, и под весом рюкзака казался каким-то… Маленьким. Хоть и был выше Майю на полголовы. Почувствовав на себе острый взгляд Майи, он поднял на неё глаза. «Это не твоя вина» — одними губами прошептала она. Тот кивнул и незаметно (как думал он) вытер рукавом мокрую щёку.

А через минуту воздух сотряс громкий выстрел.

Темнело. Солнце уже скрылось за верхушками гор, окрасив небо в нежно-розовый и оранжевые цвета. Начинало холодать, и, поняв, что ночью идти не вариант, глэйдеры стали искать место для ночлега. Никто не сказал друг другу ни слова, с момента прозвучавшего выстрела они шли в гробовой тишине, погрузившись каждый в свои мысли.

Майя, обхватив себя руками, поражалась тому, как в одном и том же месте днём можно помирать от жары, а уже вечером трястись от холода. Как ни странно, не думать о Уинстоне, мёртвое тело которого наверняка найдут заражённые, растерзают на кусочки и съедят, и они даже никогда не смогут по-нормальному его похоронить, получалось. Ну, или хотя бы почти.

Арис и Лукас, которые никак не могли до конца понять весь масштаб трагедии — всё-таки Уинстона они знали меньше суток — мирно шли в стороне от всех. Как она уже успела понять, если Лукас начал болтать о жизни, он будет болтать о жизни, пока ты его чем-нибудь не заткнёшь. Но, как бы ей сейчас не хотелось кого-нибудь избить, нужно было держать себя в руках.

Майя подняла глаза на яркое небо. Невероятно красиво. Даже не вяжется с тем ужасом, что происходит под этим бесконечным цветным одеялом. Облаков не было ни одного, благодаря чему само небо казалось близким, будто до него можно дотянулся. А как только дотянешься, на ладони останется нежно-розовый след. Майя вздохнула всё такой же сухой, но уже холодный воздух, сильнее закутываясь, а кофту. Ей представился Глэйдовский лес, густой и тёмный, с его влажной прохладой и хрустом ломающихся под ногами веток, тихое пение птиц, которое скорее всего было ненастоящим, мягкая зелёная трава… Майя даже почти почувствовала этот запах свежести, в которой она иногда сидела, прячась от работы и дневного зноя. В лесу ей всегда было хорошо и спокойно — её не видит никто, зато она видит всех. Иногда ей даже хотелось остаться в лесу навсегда, но во-первых страшновато, во-вторых холодно, и в-третьих, Ньют её всегда находил, как бы старательно она не пряталась.

Мысли о днях, проведённых в Глэйде, навеяли тоску. Пришлось снова спуститься на рыхлый песок, от которого всё ещё шёл жар, с этого разноцветного неба и момента, когда она задремала, привалившись к толстому дубу, а проснувшись, увидела рядом с собой Ньюта.

«— Алби прописал тебе за прогул. Я смог его убедить, что ты снова порезалась о лопату и пошла к медакам. Можно целый список составить: сколькими болезнями ты переболела и сколько травм наполучала за все разы, когда тебе резко захотелось отдохнуть. С тебя причитается, подружка.»

Девушка прикрыла глаза. Кажется, в этом списке было около семнадцати раз… Или больше. Они считали, но после этого Майя ещё раз пять пользовалась подобным способом. Сейчас она уже с улыбкой удивлялась — и как у Ньюта на неё терпения хватило? Не выгнал в шею, а продолжал с ней возиться. Нет, тогда она правильно Терезе сказала — Ньюту нужно будет, по наступлению лучших времён, вручить персональную медаль.

Вскоре, когда небо стало уже тёмно-голубым, Томас разглядел впереди бывший, наверняка, железнодорожный туннель. Подойдя к нему, они не увидели ничего, кроме кромешной тьмы. Решили, что лучше им внутрь не идти — психов полно, или ещё что хуже — конструкция хрупкая, обвалиться может прямо на них и тогда всё.

Зайдя настолько, чтобы только обеспечить себе крышу над головой, уставшие глэйдеры побросали сумки и стали раскладываться. Фрайпану даже удалось разжечь костёр. Порывшись в рюкзаках, они нашли пару пакетиков с орехами, перемешанными с сухофруктами, где-то шесть штук шоколадных батончиков, пачку чипсов и плотно упакованный сендвич, к сожалению, всего один. Зато воды было ещё как минимум три бутылки. Томас, оглядев их небогатые запасы, открыл оба пакетика с орехами, а остальное запихал обратно.

— Налетайте. — как-то виновато произнёс он.