На «Витязе» к островам Тихого океана

Мистер Пэрэм обращает наше внимание на различные эпифитные растения. Многие из них жестокие паразиты. Оста-навливаемся около большого разветвленного дерева, в развилке которого укоренилось невинного вида растеньице, пустив-шее вниз ростки, плотно прижавшиеся к коре хозяина. Это «вуга» (Metrosideros polymorpha). Вскоре мы увидели другое дерево, плотно обвитое, как сетью, разросшимися побегами вуга. Дерево-хозяин обречено. Вуга достигает земли, пускает корни и превращается в самостоятельно живущее дерево, а хозяин отмирает и быстро сгнивает во влажной атмосфере тропического леса. Вуга более характерна для возвышенных мест. На равнинах, ближе к морю, она заменяется другим паразитом — «бака» (Ficus obliquа). Это паразитическая смоковница. Она начинает свою жизнь, как и вуга. Но достигнув зрелости над трупом хозяина, она разрастается в крупное дерево; часто возвышающееся над лесом и посылающее вниз воздушные корни, которые, достигнув почвы, превращаются в добавочные стволы, вроде как у баньяна.

Вскоре наша тропинка, пробитая через густую чащу девственного леса, начала круто спускаться вниз и привела нас к расщелине, на дне которой протекал веселый, быстрый ручей, заполнивший неглубокую каменную ванну. Ручей низвергался вниз в глубокий каньон серебряной струей водопада. Скалистые берега ручья, густо заросшие богатейшей тропической флорой, шум водопада, мелодичные голоса незнакомых нам лесных птиц, наш темноглазый и темнокожий застенчивый и скромный проводник — все это придавало необыкновенное, поистине волшебное очарование отдыху, которым мы наслаждались после утомительной ходьбы по заросшей, пересеченной корнями тропинке в насыщенном парами, разогревом воздухе влажного тропического леса.

Мне очень хотелось достать на память какие-нибудь настоящие предметы фиджийского быта, например циновку, [применяемую в домашнем быту и изготовляемую из листьев пандануса. Особенно мечтал я добыть лук и стрелы, в изготовлении которых особенно проявляется вековой опыт и народная мудрость фиджийцев. Луки теперь вышли из употребления, но Доминик обещал в воскресенье, когда он будет дома, попросить своего дядю, когда-то большого мастера по изготовлению луков, сделать для меня лук.

В понедельник утром расстроенный Доминик пришел на судно и сказал, что срок слишком мал, что дядя охотно сделал бы для меня лук, но ему надо два-три дня, чтобы найти подходящий материал и т. п. Мы же назавтра уже уходили. ики. Доминик принес мне хорошую циновку и, смущенно улыбаясь, добавил, что принес и «меке», может быть, меня это интересует. Меке это разрезная, раскрашенная в яркий цвет юбочка из листьев пандануса — мужской танцевальный наряд, который надевается при исполнении некоторых фиджийских национальных танцев. Я охотно взял меке и с большим трудомзаставил Доминика, бессребреника, как вообще фиджийцы, взять за эти вещи хотя бы скромную плату.

Не менее интересная экскурсия ожидала нас после обеда. Мы отправлялись на коралловый риф. Один предприимчивый немец, давно натурализовавшийся на Фиджи, построил катер, в дно которого вделал толстую стеклянную пластину метра полтора длиной. Через эту пластину прекрасно видно морское дно.

На этом катере, команда которого состоит из хозяина, его жены и сына Джонни, мальчика лет 12, туристы с заходящих пароходов могут совершать интересные экскурсии на коралловые рифы.

Нас собралось человек 20, и мы тронулись в путь. Хозяин катера прекрасно знает прилегающий участок моря и уверенно ведет свое суденышко к белеющим вдали бурунам. Под нами еще большая глубина, и через стекло видна только темная морская пучина. Но вот стало светлеть, глубина уменьшается, тотчас под нашим подводным окном открылась феерическая картина кораллового рифа.

На небольшой глубине, метр-полтора от дна катера, ярко освещенные солнцем, открываются всевозможные живые кораллы, то большие, разветвленные, как кусты, то круглые чаши из мелких сплетенных веточек, то шары, состоящие из лепестков или тонких параллельных пластинок, опять кусты, составленные из тонких или, наоборот, из толстых ветвей, иногда все поле заросло всевозможными видами кораллов. Это все живые кораллы, на ветвях сидят мелкие живые коралловые полипы, придающие им то зеленый, то желтый, то бледно-оранжевый, то фиолетовый, а иногда и красный цвет. Известковый скелет здешних кораллов белый. Красных кораллов тут нет. Красный коралл обитает в Средиземном и Красном морях.

Мы медленно скользим с выключенным мотором совсем-совсем близко от морского дна, иногда стукаясь днищем о риф. Среди кораллов сидят крупные актинии (морские анемоны), розовые, фиолетовые, желтые, то с перистыми, тончайшими лепестками, то с толстыми подвижными щупальцами которыми они захватывают и отправляют в ротовое отверстие пойманную добычу.