На Волховском фронте

Под руководством начальника штаба фронта генерал-майора Ф. П. Озерова штаб 8-й армии (начальник штаба полковник Б. М. Головчинер) тщательно спланировал подготовку и ведение операции. Однако лесисто-болотистая местность в весенних условиях, отсутствие дорог, неполнота разведывательных данных о противнике, особенно о расположении его огневых средств в глубине первой полосы обороны, создавали определенные трудности в планировании применения артиллерии, танков и авиации. Большие осложнения встретились с организацией подвоза боеприпасов и других материальных средств, а также в создании нужной группировки войск. Все это привело к тому, что начало наступления пришлось перенести с 8 на 19 марта{104}.

Наступление войск 8-й армии началось проведением артиллерийской подготовки продолжительностью 2 час. 15 мин. За три дня войскам удалось прорвать передний край обороны противника на фронте 7 км и продвинуться вперед от 3 до 4 км. Подвижный отряд в составе 191-го гвардейского стрелкового полка 64-й гвардейской стрелковой дивизии и танкового батальона 122-й танковой бригады под командованием майора Рудько прорвался к железной дороге Мга — Кириши восточнее платформы Турышкино. Но противник, почувствовав нависшую опасность, перебросил к наметившемуся участку прорыва два полка 11-й пехотной дивизии, полностью 21, 121-ю пехотные дивизии{105}. Неблагоприятная погода не позволила использовать авиацию фронта для борьбы с подходящими резервами и решения других боевых задач. Наступление приняло затяжной характер. Командованием фронта 1 апреля были введены в сражение из резерва 14-я стрелковая дивизия и 1-я отдельная стрелковая бригада, которые вместе с 64-й гвардейской стрелковой дивизией должны были овладеть карбусельским узлом сопротивления врага и этим создать условия для развития наступления всей ударной группировки армии. Однако возросшее сопротивление немецко-фашистских войск преодолеть не удалось.

Учитывая сложившуюся обстановку на Волховском и Ленинградском фронтах, а также начавшуюся весеннюю распутицу, 2 апреля 1943 г. было принято решение о прекращении наступления{106}. Одновременно фронтам была поставлена задача закрепиться на достигнутых рубежах и подготовить сильную глубокоэшелонированную оборону в главной оборонительной полосе и на основных направлениях второй оборонительной полосы. Создание прочной обороны позволило 8-й армии успешно отразить последовавшие с 11 апреля неоднократные атаки превосходящих сил противника, в том числе только что введенных в сражение 5-й егерской горнострелковой и 69-й пехотной дивизий{107}.

Противник не терял надежды вновь восстановить блокаду Ленинграда. 10 мая 1943 г. он предпринял наступление силами 212-й пехотной дивизии, которое было сорвано нашими войсками{108}. В этой связи Ленинградский и Волховский фронты, учитывая имеющиеся данные о группировке противника и о его стремлении снова предпринять попытку прорыва его войск из района Мги к Ладожскому озеру, должны были переместить позиции артиллерии и огневые средства пехоты, которые принимали участие в бою 10 мая, с тем чтобы противник не смог подвергнуть их удару, прежде всего авиацией{109}. Эти указания в войсках были быстро выполнены.

В течение второй половины мая и в июне 1943 г., когда немецко-фашистское командование готовило наступление на Курской дуге, на северо-западном направлении его войска активности не проявляли. Однако усиление мгинского направления не прекращалось.

Войска Волховского фронта в это время совершенствовали оборону, насыщали ее дзотами, различного рода заграждениями. На важнейших направлениях были созданы батальонные узлы сопротивления с сооружениями повышенной прочности, позволяющими иметь высокие плотности огневых средств. Одновременно строились дороги для маневра войсками и средствами в обороне и для создания наступательных группировок и ведения наступления.

Наряду с совершенствованием обороны Волховский фронт сковывал и «перемалывал» силы врага с целью срыва его возможного наступления к Ладожскому озеру и недопущения переброски его сил с северо-западного направления. Важным мероприятием явилась разработка плана массированного применения артиллерии и авиации на различных участках фронта, с тем чтобы враг воспринимал эти удары как начало операции фронтового или местного значения. Маршал Советского Союза К. А. Мерецков впоследствии считал это длительным артиллерийско-авиационным наступлением в условиях собственной и вражеской стабильной обороны. Офицеры штаба в шутку назвали эти мероприятия «мельницей»{110}. Длительные артиллерийские и авиационные удары, безусловно, наносили противнику немалый урон и держали его в постоянном напряжении. В этот период в войсках фронта наиболее широко развернулось снайперское движение, причем не только стрелков, но и минометчиков и артиллеристов.