На Волосок От (ЛП)

  — Надеюсь, с ними все в порядке. Она мало что понимала в Клодетт. В начале их отношений было ясно, что Мартин не хочет говорить о своей бывшей во всех подробностях, за что Лиз всегда была благодарна, поскольку это означало, что над ними не висит тень.

  — Ну, Клодетт, конечно, была в шоке. Я не знаю, встречались ли вы с ней когда-нибудь.

  — Нет.

  — Ей нравится все контролировать в своей жизни, Лиз, поэтому неожиданности сначала ее выбивают из колеи, а потом она восстанавливает контроль, если ты понимаешь.

  — Да, — сказала Лиз, но она не была уверена, к чему Изабель клонит.

  «Сначала она решила, что похороны должны быть немедленно. Я объяснил, что этого не может быть. Ввиду обстоятельств должно быть проведено вскрытие и может быть проведено расследование, хотя оно, конечно, будет секретным. Делается все, чтобы не было никакой огласки – во всяком случае, в настоящее время, – поскольку мы не хотим тревожить Зару и его друзей. И я сказал Клодетте, что с тобой следует посоветоваться.

  — Спасибо, — машинально сказала Лиз. Сейчас она не чувствовала себя способной справиться со всем этим.

  — Ей это не понравилось — не потому, что это была ты, Лиз; у нее нет цели, а потому, что она всегда хочет все решить сама. Но она сказала, что будет рада, если ты придешь на службу.

  — Это великодушно с ее стороны, — сказала Лиз. Затем она глубоко вздохнула и заставила себя сосредоточиться. — Я не думаю, что у нас много семьи, Изабель. Родители Мартина оба мертвы, и он был единственным ребенком. Меня на самом деле беспокоит то, чего хочет Мими. Это ее желание, которое мы должны следовать здесь.

  Лиз встречалась с девушкой всего один раз. Отношения Мартина с дочерью после развода были натянутыми; живя со своей матерью, Мими не удивительно, что она встала на ее сторону в том, что было гневным родительским расколом. Но с тех пор, как она приехала в Париж, чтобы поступить в Сорбонну, она стала регулярно видеться с отцом, и отношения неизмеримо улучшились. Когда Лиз встретилась с ней не в квартире Мартина, а на нейтральной территории кафе, разговор был вежливым, но поначалу натянутым.

  Затем Мартин извинился, чтобы позвонить, а Лиз восхитилась новой парой сапог Мими, и вдруг они начали свободно говорить о самых разных вещах — об одежде, фильмах, о том, почему они ненавидят сигаретный дым и рады, что Мартин дал и был ли в Париже дождливее, чем в Лондоне, — и разговор их был настолько спонтанным и дружелюбным, что, когда Мартин вернулся после визита, он почувствовал (как он ласково сказал Лиз позже тем же вечером), что почти не отвечает требованиям.

  Теперь Изабель сказала: — Вообще-то, я только что разговаривала по телефону с Мими — вот почему я так поздно снова звоню тебе. Ее мать сообщила ей эту новость, и, конечно же, она обезумела. Я дал Клодетт свой номер, и Мими, должно быть, получила его от нее. Сначала она хотела узнать все подробности смерти отца. По правде говоря, я уклонился от этого, Лиз. Надеюсь, ты считаешь, что поступил правильно.

  — Да, — сказала Лиз, думая, что она тоже не знает подробностей. Она не слушала, когда Изабель рассказывала ей, что произошло. «Она все узнает в свое время», — сказала она, думая: « Я тоже» .

  — Она хотела убедиться, что тебе сказали, но у нее не было твоего номера. Думаю, она испытала облегчение, узнав, что я уже связался с ней. Она сказала, что надеется, что вы приедете прямо сейчас. Она очень тяжело это воспримет, но я уверен, что твое присутствие здесь было бы большим утешением.

  — Буду, — сказала Лиз. — Я буду на «Евростар», который прибывает в четверть одиннадцатого. Но я совсем не знаю Мими.

  — Я пришлю к вам машину и отвезу вас в квартиру. Прямо сейчас ты единственная связь с ее отцом. Она сказала, что в последний раз, когда она видела Мартина, он сказал ей, что надеется жениться на тебе. Он сказал ей, что у каждого есть настоящая любовь в жизни, но не всем повезло найти ее. Он сказал, что он один из счастливчиков.

  Глава 50

  Пегги Кинсолвинг любила рано вставать — одной из лучших вещей в жизни было иметь работу, на которую она стремилась попасть. В ее прежнем воплощении в качестве библиотекаря бывали утра, когда она едва могла встать с постели, особенно в темные зимние месяцы, но с тех пор, как она присоединилась к МИ5, у нее никогда не было проблем с подъемом.

  Однако этим утром она крепко спала, когда ее будильник зазвонил в 6.30. После телефонного звонка Лиз с ужасными новостями из Парижа она просто полчаса сидела в кресле, и все крутилось у нее в голове. Она не могла решить, звонить ли ей прямо сейчас в DG или подождать до утра. Должна ли она позвонить Джеффри Фейну? Она как будто обездвижилась, как будто из нее выбили всю начинку.