На все времена. Статьи о творчестве Владимира Бояринова

Жить. Как богом дано или золотое крыльцо Владимира Бояринов

Игорь БЛУДИЛИН-АВЕРЬЯН

Владимир Бояринов «Открываешт ставень райский». -М., ТБ «Звёздный час», 2006. – 24 с.

КНИГА НАЧИНАЕТСЯ неожиданно и задиристо: автор приглашает разделить свою поэтическую трапезу всех «влюблённых и весёлых», а «сердитых и бесполых» отгоняет от стола прочь. «Попрошу захлопнуть книгу!» – требует он от последних. (Вспомним Вергилиево: «Procul este profani!» – «Прочь, непосвящённые!») И – ясное дело! – кому же захочется – даже наедине с собой! – признаться, что он сердитый или – не приведи, Господи, – «бесполый»! Поэтому читатель, конечно, переворачивает страницу и входит в книгу: отворяет дверь мир поэта. В мир, где «ночью светлым-светло От первобытных звёзд», где «воздух студёный чист», где «путаных нет следов, Дерзкий не слышен свист…» Целебная, светлая тишина – и в этой чистой ночи лирический герой В. Бояринова просыпается от Зова (который – согласись, о чуткий к тайне жизни, читатель! – раздаётся рано или поздно в жизни каждого из нас), и -

С птицами на плечах,

С радостью на лице

Вижу тебя в лучах

На золотом крыльце.

Кого увидел лирический герой? Возлюбленную? Бога? Давайте, влюблённый и весёлый читатель, вместе подумаем над этим многозначным поэтическим образом. Да, когда-то каждый из нас такой Зов слышал – но что видел при пробуждении? То, что предстало пред очами лирического героя В.Бояринова, меня сразу заставило вспомнить святого Франциска, блаженного подвижника, который, одержимый любовью, к зверям обращался «мой брат Волк», «моя сестра Лиса», взывал к небесному «мой братец Солнце», к земному – «моя сестрица Вода», который понимал язык птиц и на их языке разговаривал с ними, для которого наш тварный мир был миром Божьим, проникнутым любовью; на старинных литографиях св. Франциск так и изображался – с птицами на плечах.

Может быть, разгадку этого образа поискать в стихотворении «Страда», где, скошенные косой косца, васильки «жуткими глазами», словно раненное насмерть живое существо, «глядятся в небо»?

Или в стихотворении «Омут», где лирический герой делится с ракитой своей бедой, а ракитный куст об этой беде разговаривает с вороном, и, «травы, звери да тучки серые», и даже «ветры Севера» возьмут от его кручины «поровну»; и развеется горюшко над каким-нибудь просторным «полюшком»?

А, может быть, для разгадки пригодится образ чахнущего в жаркую погоду ковыля, который «солнцу в глаза посмотрел по оплошке», из стихотворения «Неделю стоит одуряющий зной…»? А что нам об этом может сказать душа, которая «предчувствует как птица», «щитами благости и веры (курсив мой. – И.Б.-А.) не до конца ограждена»? Или стихотворение «Снова пронизана солнцем опушка»? Или берёза из трагического, по сути, одноимённого стиха? Не могу удержаться и цитирую этот мудрый стих полностью:

БЕРЁЗА

Стоит полунагая

Над стынущей рекой.

– Не зябко, дорогая?

– Не шибко, дорогой.

Вернусь усталый с речке

Поленьев наколю.

Я за полночь у печки

Сумерничать люблю.

Чтоб дольше не потухли

Сгребаю кочергой

Берёзовые угли…

– Не жарко, дорогой?