На Запад!

– Это да-а! – протянул уважительно крепыш Яким. – Чудины – они шибко разумеют в таких делах! Вишь, вот как дед Чурило верно все твоему батюшке подсказал, а так бы вы и дальше страдали от проказ банника! А у нас на святках девки всегда в бане гадают. Говорят, что все-все-то у них там сбывается. В полночь по очереди подходят к открытой двери бани и юбку задирают. Ежели банник коснется мохнатой рукой, значит, у девки будет богатый жених. Если голой – бедный. Ну а если вдруг мокрой лапнет, так, значится, будет он, гуляка и пьяница.

– Яким, а ну-ка рукавицу сними и длань подними! – скомандовал Месток.

– Зачем это? – протянул удивленно крепыш и оголил ладонь.

– Голая! – громко поведал всем идущим рядом сотенный шутник. – Это же сколько девок да за бедных парней потом замуж пошло, а, Якимушка? Ну, ты бы хоть Епифания к себе, что ли, на святки в гости звал. Вон он какой, весь, словно бы медведище, густым волосом поросший. Все бы девки счастливые с твоего двора потом уходили!

Над второй псковской сотней стоял громкий гогот.

– Весело идет ополчение, – кивнул себе за спину Мартын. – Третий день пути, а шагают без устали, с шутками.

– Ну, так домой же к себе идем, Андреевич, – вздохнул командир первой сотни ополчения Капитон. – Хотя и так-то, и Нарва нам уже как бы родная стала, однако Псков-то – он ведь вообще как отчий дом. Ничего, вот немца и мятежников из него выбьем, потом будем свободно туда-сюда в гости ходить. Тут вот летом путь всего лишь от силы с седмицу будет. По реке Великой сплавом на озеро, а там по нему и уже в реку Нарву заходишь. Пороги миновал, по течению проплыл – и вот ты уже в нашей крепости.

– Все верно, еще бы нам Дерпт разбить, чтобы он опять, как прежде, Юрьевым звался, и совсем бы хорошо стало, – вздохнул Мартын. – Пока закатная сторона Чудского озера под немцем, легкого пути, Капитон, здесь нам не будет. Вот и сейчас не зря же мы не напрямки, по льду идем, а у восточной его стороны, возле самого берега все держимся. А все потому что здесь до вражьего берега от силы если пять десятков верст. Сам знаешь, для хорошей конницы это всего лишь полдня ходу. Сейчас, конечно, немец вместе с угандийцами занят лесной войной с вирумцами и с пластунскими сотнями Варуна, однако опасаться нам все же есть чего. Так что не забываем: ежели какая тревога вдруг, то все мы выходим скоро на берег и прикрываемся там лесом, благо он здесь густой, трудный для прохода всадников.

– Это ясно, Мартын Андреевич, дозоры вокруг идут, глядят, чтобы вражина неожиданно не появилась, – кивнул сотник.

* * *

С востока в это самое время к Пскову шли сразу два огромных воинских отряда. От Торопца, вобрав в себя малую дружину князя Давыда, двигались три переяславские тысячи Ярослава Всеволодовича.

Чуть севернее, приняв у крепости Холм сотню местного воеводы Ратибора, катило более чем полторы тысячи андреевцев.

А с юга по зимнику подходило две тысячи из литвинских земель.

Все эти огромные воинские силы должны были соединиться под стенами древнего города, как и планировалось, в середине января.

– Андрей Иванович, от дальнего дозора вестовой подскакал, – доложился Филат. – В дне пути уже от нас речка Череха будет. Ребятки до ее устья с Великой проехали. Вокруг все свободно, следов пребывания больших воинских отрядов нигде нет. Велите под Псков заходить и уже там под стенами оглядеться?

– Нет, не нужно пока, – покачал головой Сотник. – Раньше времени нам ни к чему нынешние его власти будоражить. Не зря же сейчас лесная дружина Варуна под Дерптом старается и все внимание немцев на себя оттягивает. Пускай они до последнего думают, что главный удар по ним с севера, со стороны Нарвы будет. Авось и удастся тогда Псков без кровопролития взять. Для нас это важнее воинской победы. Все же наш, русский люд там живет.

Мимо прошли две степные конные сотни, Обережный эскадрон, и показалась длинная колонна пешцев. Во главе ее под предводительством ярла Биргена Магнуссона тяжелой поступью шли три сотни короля Эрика.

– Бирген, почему твои воины несут на спинах щиты? – крикнул ему Андрей. – Только вчера ведь они их и все тяжелое снаряжение везли в обозе, а вот теперь сами на себе тащат. Тяжело ведь?

Ярл усмехнулся и кивнул себе за спину.

– Мои воины сказали, что так им согреваться лучше. Чем больше на себе несешь, тем теплее. А если серьезно, то мы уже сейчас идем по чужой земле. Лучше, чтобы стрела ударила в щит, чем если она войдет в плоть.

– Я понял тебя, Бирген, – кивнул Андрей. – Право ваше, хотя у нас здесь вся округа дозорами плотно держится. Но если вам так лучше, то пусть.

За шведами шли два старших курса ратной школы. У парней были усталые и обветренные лица, но в глазах явно читалась радость. Они шли на войну! Шли делать то, к чему их столько времени готовили. Это вам не переводной экзамен с курса на курс или даже выпускной. Это было настоящее, взрослое, воинское дело!

За курсантами катил обоз, и самыми первыми в нем шли орудийщики.

– Как дорога, Илья Ярилович? Все ли сани вес выдерживают? Нет никаких более поломок?