На Западном фронте. Бес перемен

Обычно в случае внесения поправки к проекту документа председательствующий на заседании Ассамблеи сначала предоставляет ее автору право в течение одной минуты изложить суть предложения, а затем обращается к залу с вопросом, кто готов выступить против этой поправки. Только после этого Парламентская ассамблея определяет свою позицию -оставить документ в первоначальном виде или внести в него соответствующие изменения.

Я понимал, что против моей поправки с удовольствием выступит целый ряд антироссийски настроенных депутатов. Они заставят Ассамблею сохранить оригинальный текст резолюции со зловещим планом учреждения Международного трибунала по Чечне. Но что если попросить Жириновского выступить против моей ключевой поправки? Ведь он как красная тряпка для депутатов ПАСЕ! Надо создать ситуацию, при которой желающим «наказать» Россию придется солидаризироваться с «великим и ужасным» Жириновским.

Я подошел к скучающему в зале лидеру ЛДПР и раскрыл ему свой замысел. Жириновский сразу все понял и с удовольствием согласился. Тут председательствующий на заседании австрийский социалист Питер Шидер объявил начало обсуждения поправок к тексту резолюции ПАСЕ о ситуации в Чечне. Наконец очередь дошла и до моей поправки. В отведенную мне регламентом минуту я изложил собравшимся свое предложение исключить из документа ультимативное и неприемлемое требование создать наднациональный судебный орган для рассмотрения уголовных дел в отношении участников конфликта в Чечне. Зал слушал меня вполуха. По всему было видно, что собравшиеся для себя всё уже решили и выслушивали мои доводы исключительно из соображений приличия. Шидер сухо поблагодарил меня за изложение поправки и, окинув взглядом зал, спросил, кто желал бы выступить против.

«Я, я, дайте мне сказать! Требую слова! Я против!» - закричал Жириновский со своего места, заглушив всех остальных спикеров. Даже опытный и видавший виды Шидер аж рот раскрыл от удивления. Естественно, всем такая интрига показалась забавной. Никто не решился отказать Жириновскому в возможности выступить против России и руководителя российской парламентской делегации в ПАСЕ. Никто даже не заподозрил подвоха.

«Слово для отклонения поправки предоставляется господину Жириновскому!» - отчеканил председательствующий. И тут началось! Жириновский схватил микрофон и буквально заорал в него:

«Я категорически против поправки Рогозина, я считаю, что идея создать специальный трибунал по Чечне правильная! Я готов пояснить, почему этот трибунал нужен! Он нужен для того, чтобы посадить в тюрьму всю вашу Ассамблею! Всех вас, негодяи и мерзавцы! Все там будете сидеть, все! Биндиги-шпиндиги, лорды-милорды, все, пока не подохнете! Так что я против поправки Рогозина!»

Что тут началось! Шидер, выслушав такую страстную и оскорбительную для ПАСЕ речь Жириновского, призвал возмущенный зал к порядку, лишил лидера ЛДПР права выступать до конца заседания и, наконец, поставил вопрос на голосование. Перепуганная Жириновским Парламентская ассамблея «на всякий пожарный» дружно поддержала мою поправку...

Сейчас, когда Жириновского уже нет в живых, несмотря на непростые наши с ним личные отношения, я с благодарностью вспоминаю эту его страсбургскую речь.

Герой нашего времени

Поездки в Чечню в сопровождении иностранных делегаций стали традиционными. Часто приходилось общаться с бывшими сторонниками сепаратистов, перешедшими на сторону Москвы. Среди них особенно выделялся Ахмат Кадыров, на которого Кремль сделал главную ставку в чеченском урегулировании. На первый взгляд только что назначенный главой Чечни бывший муфтий казался человеком необузданного нрава, но это было ложное впечатление. Кадыров-старший оказался настоящим «героем нашего времени». Будучи хорошим политиком и психологом, он понимал свою важную, я бы даже сказал, ключевую роль в восстановлении мира в республике.

Ко мне Кадыров-старший относился хорошо, часто звал к себе на обед, давал свою машину и личную охрану для передвижения по республике, выполнял мои просьбы по работе с международными наблюдателями. Я, в свою очередь, организовал его приезд в Страсбург и встречу с делегациями стран - членов ПАСЕ.

В марте 2001 года, во время очередной вылазки лорда Джадда в Чечню, вертолет, на котором я летел, сопровождая важного гостя, чуть не потерпел крушение. Мы заходили на посадку в селе Знаменское, как вдруг произошел отказ рулевого винта. Машина зависла на высоте примерно 70 метров и стала кружиться над землей. Спецназовцы, охранявшие нас, не выпуская из рук автоматы, повалились на стальной пол вертолета. Лица сидевших передо мной депутатов оцепенели от ужаса.