Несколько десятков лет назад я назвал одну из разновидностей пользовательского интерфейса «виртуальной реальностью». Два качества, социальное и соматическое, объединенные вместе, создали нечто очень непохожее на отдельный виртуальный мир. Виртуальная реальность была промежуточным пространством или средством связи между людьми; до ее появления эта роль принадлежала только физическому миру. Термин «реальность» был оправдан.
«Мир» возникает, когда сознание верит в постоянство того, что оно воспринимает. «Реальность» появляется, когда сознание верит в то, что в сознании других людей существует тот же самый мир. Без этого не установить коммуникацию и эмпатию. Затем добавьте соматический аспект: сознание может занимать отдельный мир, но тело живет в реальности. С помощью соматических интерфейсов VPL – перчаток и специальных костюмов – мы занимались проектированием как для тела, так и для сознания.
Фантазия поп-культуры
Отбросим сейчас в сторону собственно технологию и проследим за приключениями метафоры, когда она покидает лабораторию и отправляется в большой мир. Потенциал виртуальной реальности – настолько замечательная метафора, что отследить ее почти невозможно.
Вот далеко не полные данные анализа ассоциаций, связанных с VR, собранные летом 1999 года.
Преступное отклонение от правды: во время последней предвыборной кампании на пост президента США все четыре кандидата так или иначе обвинили соперников в том, что они «живут в виртуальной реальности». И это они еще были вежливы; в других дискуссиях они прибегали к куда более агрессивным выражениям
[104]. «Виртуальная реальность» – отказ от продуманности и трезвомыслия, это обман, а не манипуляция.Разносторонний, всеобъемлющий триумф творчества: на обложке компакт-диска Фрэнка Синатры красуется хвастливая надпись о том, что «Фрэнк создает виртуальную реальность, когда поет». В этом значении термин бессчетное количество раз используется в рекламе книг, фильмов и музыкальных записей.
Повсеместная отчужденность: отрыв от естественной реальности, произошедший в результате развития технологической цивилизации. В противоположность отрыву от работы в марксистском понимании, человек оторван от всей естественной жизни из-за дьявольской паутины, созданной средствами массовой информации и прочими вездесущими технологиями. Мне подарили магнитик на холодильник от Gen-X, стилизованный под 1950-е годы. На нем изображена семья с картины Нормана Роквелла, поверх которой идут слова «виртуальная реальность», написанные пугающим шрифтом. В этом контексте виртуальная реальность воспринимается так, как если бы люди, которые ненавидят телевидение и боятся его, видели в VR радикальную его разновидность.
Экстаз и прозрение, дарованные технологией: удивительно, но в своей первой большой статье об этой технологии Wall Street Journal назвал ее «электронным ЛСД».
Трансцендентное видение, ставшее возможным благодаря технологии: в голливудских сценариях виртуальную реальность часто показывают как устройство, с помощью которого персонаж может передать избранным свое знание. По замыслу сценариста, человек в очках виртуальной реальности видит дальше. В начале существования виртуальной реальности («Газонокосильщик») это знание часто даровало власть над миром или проницательность, помогающую расследовать преступления, а в более современных воплощениях («Матрица») главный герой использует способность к побегу в виртуальную реальность для того, чтобы стать фигурой масштаба Христа или Будды, личности, которая намного мудрее простых смертных.
Неоднозначность в основе метафоры
А теперь посмотрим, почему метафора технологии пользовательского интерфейса приобрела такую неимоверную популярность и резонанс? Думаю, причина в том, что благодаря виртуальной реальности возникают неразрешимые загадки о статусе компьютеров и прочих цифровых технологий.
Специалисты в области компьютерной науки могут считать весь мир одним большим компьютером или собранием организмов-алгоритмов, которые играют роли деревьев или людей. Они развлекают общественность вопросом: есть ли отличия между реальностью и очень хорошим компьютером?
Это объясняет обе стороны виртуальной реальности. VR трансцендентна, поскольку если реальность цифровая, то она программируема. Возможным становится что угодно. Можно наслаждаться Вселенной, которая так же изменчива, как и сновидения, но при этом находиться в ней вместе с другими людьми, а не быть запертым в собственной голове. Ко всему прочему, дерево всегда может превратиться в сверкающий водопад.
С другой стороны, если реальность цифровая, то все, что в ней находится, однообразно. Тут же развивается клаустрофобия: бит есть бит. Наблюдая за тем, как дерево превращается в водопад, вы осознаете, что нет ничего особенного в том, что биты могут быть деревом или водопадом, и в том, что ты – это ты.
