На заре новой эры. Автобиография отца виртуальной реальности

Я знаю, что виртуальная реальность требует предельной ясности ума потому же, почему профессиональные фокусники – лучшие разоблачители. Гудини, Пенну, Теллеру и Невероятному Рэнди нет равных в обнаружении жульничества. Так же «Разрушители легенд» (Адам Сэвидж и Джейми Хайнеман) были экспертами в области кинематографических спецэффектов. Люди, которые зарабатывают на жизнь созданием иллюзий, разбираются в иллюзиях. Разработчики виртуальной реальности – иллюзионисты от науки; мы серьезны, когда заявляем вам, что дурачим вас, и вам следует принимать наши слова всерьез, когда мы отмечаем, что мы не единственные, кто это делает.

Любите работу, а не миф

Не поймите меня неправильно. Лаборатория, в которой я веду свои исследования, считается самой передовой лабораторией в мире по разработке искусственного интеллекта. Я невероятно горжусь тем, что мы делаем.

И все же я не «верю» в искусственный интеллект. Мне хотелось бы, чтобы с нашей работой была связана другая терминология и другие фантазии. Собственно, то, чем мы занимаемся, – математика и алгоритмы, нейрофизиология, облачная архитектура, сенсоры и сервоприводы – все это замечательно, полезно и даже жизненно важно для будущего нашего вида. Но я считаю, что наши достижения только выиграли бы от другой подачи.

Мои умозаключения разделяют далеко не все мои коллеги. Также их не разделяют издания, посвященные технологиям, и многие из наших акционеров… Поймите, пожалуйста, что я представляю здесь отнюдь не коллективное мнение.

Многие мои коллеги считают, что искусственный интеллект – это наш продукт, а я уверен, что это всего лишь упаковка для того, что мы делаем. Эта разница может иметь значение, а может и не иметь, в зависимости от обстоятельств.

Если предполагается, что программа должна имитировать живого собеседника, и эта фантазия и есть цель, то, очевидно, нет иного выбора, как считать ее искусственным разумом.

Однако если цель находится в стороне от фантазии, например нужно сделать более эффективный анализ медицинской документации, я всегда говорю, что нам стоит попытаться выделить алгоритмы, соответствующие заданию, и подумать, можем ли мы спроектировать пользовательский интерфейс, который выдаст максимально понятные данные, не задействуя при этом выдуманных сущностей. Мой опыт подсказывает мне, что если это сделать, то работа будет долгой и трудной, но результаты будут лучше.

Виртуальная реальность замечательно отображает сложные данные с предельной ясностью. (Вернемся к чертогам разума или обучению детей манипуляциям с четырехмерными объектами.) VR – естественная стратегия для решения подобных проблем.

Следующий аргумент: если не создать усовершенствованный пользовательский интерфейс, который покажет нам результаты анализа, как мы узнаем, что робот выводит наиболее полезные результаты? Иными словами, если мы полагаемся на то, что робот знает, что делает, откуда мы знаем, что он делает это хорошо, если не существует никакого другого канала, позволяющего проверить его работу? Так что я всегда за то, что в первую очередь нужно решить проблему усовершенствованного пользовательского интерфейса, возможно задействовав виртуальную реальность, и только потом рассматривать его вывод в упаковке искусственного интеллекта. (Этот приоритет – отражение идеала фенотропного программирования, который объясняется в приложении 2. Промежуточные результаты всегда должны быть представлены в формате доступного для восприятия пользовательского интерфейса.)

Знаю, скучно читать о том, как создаются инструменты поиска структур, которые были пропущены в медицинской документации. Весело читать о том, как создается робот, который это сделает. Но разве не веселее читать, как задействуется для этого виртуальная реальность?

Искусственный интеллект сбивает инженеров с толку, даже если технология, на которой он основан, прекрасна и востребована. Каковы наши приоритеты? Поддерживать фантазии о воображаемой сущности или достигать конкретных практических целей?

Чужая виртуальная реальность

Я должен упомянуть культурное наследие, оставшееся от тех лет, когда существовала VPL. Это единственный пример веры в биты, которая может оказаться даже более экстремальной, чем вера в искусственный интеллект. Если ИИ превратился в новую религию, то мы должны столкнуться и с новой схоластикой. Кажется, это будет занудно.