На заре новой эры. Автобиография отца виртуальной реальности

Настоящая Долина держалась на том, что небольшая неофициальная группка суперобщительных, наделенных властью женщин держала связь со всеми, создавая компании и даже целые технологические движения. В хрониках Кремниевой долины всегда упоминают таких флагманов компьютерной индустрии, как Стив Джобс, и это правильно, но в них никогда не упоминаются имена женщин, которые сделали, возможно, не меньшую работу на благо этого места.

Линда Стоун, представитель Сети на севере, позже была хорошо известна в руководстве Apple и Microsoft, она оказала огромное и неоспоримое влияние на эволюцию Кремниевой долины, но список ее достижений не отражает ее роли в полной мере. Благодаря Линде Apple начала производить «контент», в те дни продаваемый на компакт-дисках (помните CD-ROM-дисководы?). Она же принимала участие в ранних разработках виртуальной реальности, которыми занималась Microsoft. Но в истории не упоминается то, что многие хакеры, устроившиеся на работу в ту или иную компанию или работавшие над тем или иным проектом, оказались на своих местах благодаря ей.

Коко Конн, жившая в Лос-Анджелесе («на юге»), знала всех и перезнакомила между собой по меньшей мере половину разработчиков виртуальной реальности в 1980-е годы. Она профессионально работала с детьми в виртуальной реальности и занималась организацией мероприятий, связанных с виртуальной реальностью, для SIGGRAPH (Специальной группы по графическим и интерактивным методам). Маргарет Мински из Массачусетского технологического института также входит в этот список. Еще один яркий пример – Мэри Спенглер, одна из главных фигур программы ВАЛС (Человеческие ценности и стили жизни) из Стэнфордского научно-исследовательского института, полностью изменившая маркетинг двадцатого века[48].

Не помню, говорил ли кто-то в то время, что Большую женскую сеть в конечном итоге могут заменить роботами с искусственным интеллектом, которые в любую минуту придут на смену «Мамочке по найму», но именно это и пыталась сделать Кремниевая долина. Это называется «социальные сети», и этот механизм работает не так.

Моя первая постоянная девушка в Кремниевой долине оказалась чуть менее известной персоной в Большой женской сети. Не буду называть ее имени, поскольку она не была публичным человеком, но она познакомила меня со многими моими соратниками. Она писала диссертацию в Стэнфорде о мужской сексуальности и жила в эпицентре хакерской культуры. В одной комнате с ней жили сотрудник Sun и один из первых сотрудников Apple.

Через нее я познакомился с Энн Ласко и Янгом Харвиллом.

Они преподавали живопись в Колледже штата Вашингтон и приехали в город получать докторскую степень в Стэнфорде. Энн изучала промышленный дизайн, а Янг был художником и голографистом по программе изящных искусств. Они были женаты, что в наших кругах было в новинку, и воспитывали парочку чудесных и очень подвижных ребятишек.

Невозможные объекты

В то время дети для большинства из нас, одиноких хакеров, были не более чем абстрактным теоретическим понятием. Помню, как рассуждал с приятелями, что если бы у нас были дети, то мы бы прямо с рождения надели на них очки виртуальной реальности. Потом, когда дети подрастут, на них можно было бы надеть шлемы побольше, но только во сне, чтобы дети всегда были в виртуальной реальности. Наши дети выросли бы в четырехмерном мире и стали бы непревзойденными математиками.

Через несколько десятков лет, когда я перерезал пуповину своей дочери, я вспомнил то забытое рассуждение. Разумеется, я не принес детскую систему виртуальной реальности в родильный дом. Ну ладно. Когда Лилибел исполнилось восемь или девять лет, я рассказал ей об этом, и она страшно рассердилась. «Я могла быть первым в мире ребенком, который бы жил в четырех измерениях, а ты мне не дал?» Затем она потребовала четырехмерные игрушки виртуальной реальности, и ей особенно удавались манипуляции с гиперкубами, так что мораль истории такова: никогда не бывает поздно.

Если вас манит эта идея, помните, что в VR-сообществе существует соглашение, что виртуальную реальность нельзя показывать детям до шести лет, а некоторые ученые рекомендуют подождать до восьми или девяти. У детей должны развиться базовые двигательные навыки и навыки восприятия в той среде, в которой эволюционировала нервная система человека.

У моей дочери было столько же опыта виртуальной реальности, сколько и у любого другого ребенка в мире, и ей это нравится. Это несказанно радует меня. Не меньше, чем играть с виртуальной реальностью, она любит прыгать на батуте. Думаю, это правильно. Виртуальная реальность должна быть просто одним из удовольствий этой жизни, а не заменой самой жизни.