На злобу дня по воле – потому

В чьих образах стали – прощать

Твой белый ответ, как позор,

Твой лучший наместник – руки

От подлости видеть – нутро.

Лишь сам ты уводишь – тоски

Плохие приметы – для слова,

Для общества в мире – живом,

Что найдены в смерти, увы,

Такой же возможной, как ты,

Когда – то смотрел – осторожно

Под голос отзывчивой – песни,

Под памятью сердца – для нас.

Но новому свету – ты взял бы

Догадку, что жизни ответ,

Где нас уводил – ты обратно,

Где польза не стала – прощать

Позор – от увечности мысли,

От каждой вины, словно грани,

Ей мыслью мы вывели – вместе

Стоглавое общество – правил.

Им сами уводим – обратно

Понятное словом – под честью,

Немыслимой важности завтра

Обнять благородства – ответ.

В нём ты уводил – этот век,

Ту форму прямого – под ужас,

Где спал в состоянии – тьмы

Твой новый ответ – человеку.

Тот фарс несказанно был – рад

Ответить тебе, чтобы стыло

За нами сегодня – клеймо

По обществу смелой – руки.

Им только стихают – венки,

Их прошлый мотив – не обманчив,

Но ты им увёл для того -

Свой пошлый ответ – на любви.

Свой смерти стоглавый – манер

В изжитой проталине – мнимой,

С указкой жить – только внутри,

Как тысячи смелых – миров.

Не белых, так просто одни мы

Остались там жить – понарошку,

Чтоб прошлому думать – немножко,

Что смерть – это только призыв.

Я не фраер

Отнюдь, в руководителях не спит

Твой дух вины и топорно слагая

Ведёт остаток чувства – до войны,

Пока исчез внутри один – причал.

Забыл, что это было безвозмездно

И дум твоей отмстительной – среды

Не стало между пакостью, увы,

На той формальной юности – харизмы.

Не фраер ты, не слеплен напоказ,

А мир ценой восторга шепчет мило,

Как будто вышел тенью в первый – раз

Нам только этот оборотень – дела.

Нельзя обнять и подло угнести -

Свободу мифов в разнице культуры,

Когда её под фраером – нести

Уже не могут численно в руках.

А только слепнет мир на облаках

И тени между прошлым подвывают,

Когда ты не был фраером, а так

Сгущался в тонкой каторге – ума.

Не отучив свой век придумывать – клеймо,

В котором сам сейчас ты учишь – драму

И тонкой коркой вглядываясь в – дом

Присутствуешь для мысли – на глазах.

Я не был этим чудом, чтоб потом

Не стало местью больное начало,

Внимания уснуть, когда твой дом -

Не станет местью к фраеру – за смерть.

А только будет долго в час смотреть,

Чтоб шли по долгой каторге те люди,

И к сердцу прижимая совесть – лгать

Смогли теперь, как счастье на виду.

Чёрный сатин

Исподлобья тоски у пугливой реки

Только верит одна – беспросветная ноша,

Что за чёрной строкой, ей сегодня идти,

Спотыкаясь внутри – нам особо негоже.

Выли чёрные сны исподлобья руин,

Выли только зарёй и преклонному – виду

Нам садились, как лёд – уникальностью длин

И внутри от сатина развивали негоже

Эту маску войны, эту странную страсть,

Что и чёрная даль – неспокойно уносит

Между прошлым внутри, уникально упасть,

Между мыслью, как стиль в укоризне своей.

Нам по осени вид – только манит у длин,

Он особой главой на сатине – уносит

Препоясанный взгляд, о котором мечты

Неспокойному сердцу разыграли сомнение.

Но и чёрный на вид, удивлению стиль

Не уходит во тьму, не относит строение,

Как любви идеал между истиной той,

Что ценой непомерно удивляет – равнение.

Как фигуру возьму этот камень – руин,

Как отместку во снах изготовленной – гением,

По короткой главе между призраком – в нас,

Различая сатин в откровении времени.

По готической мгле он невидим, но сам

Откровению прячет свой сатиновый сад,

Свой удел между снов, окрыляя последний

Откровению подлинный образ – любви.

Словно чёрные крылья нам остались – одни

Эти строки внутри уготованной тернием

Монолитной природы, открывая которую

На сатиновой роли – по восточной главе

Я немного пройду, над рекой этой времени,

Где найдя, словно пустошь – утомлённую даль,

В беспросветной реке, в не откошенной ранами

Я узнаю тот сад над пугливой тоской.

Он в сатиновой мгле эту роскошь имён

Нам не видит внутри, нам опять окрылён,

Что гордящийся ангел к подлетающей тьме

Между прошлой окалиной времени – мне.

Впустила сердце на порог

Из нас в не уготованной игре

Впустила образ мысли – между строк

Твоя гордыня сна, твой уголок

И в счастье освятила этот день.

Не ладно по украдке от того

Тебе сегодня, думая просить,

Что сердце ты впустила на порог,

Но юностью его в уме – сносить

Не сможешь завтра, будто потому,

Что чёрные строения от дали -

Нам смотрят в тело будущего тут,

И ждут одну систему от – любви.

Как страх внутри приготовления – дать им

Морали чёрный ад, как приговор

Над точной формой копии внутри,

Ещё на сердце пройденное – вслед.

Та осень разбирает в нас – портрет,

Она стремится ждать одну – морали

Вторую часть судьбы – напополам

И между смертью выбирать свой рай.

Откуда ты пришёл ей точно – камень

И стал поодаль времени внутри,

Чтоб видеть на глазах одни огни

И там им просто думать – о себе.

Впустила сердце мудрости, как свет,

Но стало душно на пороге – времени

Стоять, чтоб ожидать внутри портрет

Твоей манеры горя – вдаль руки.

Скользящей формой памяти – стоишь

И чёрт в душе проникновенной дали -

Твой века сувенир и часть имён,

Когда в них сложен ветер – на порог.

Впускаешь этот воздух между строк,

Вниманию ты будишь форму света,