На золотых приисках

шие доходы от маленького хозяйства.

С неделю назад они пережили несколько неприятных

минут. Почти на дворе усадьбы на корову напал медведь.

Старик с сыном выбежали отбивать животное: старик

с маленькой винтовкой, годной лишь на рябчиков, сын—

с дробовиком. Тогда медведь оставил корову, повалил ста-

рика и основательно поцарапал ему спину. Однако, старик

показался медведю, видимо, не стоющим внимания, зверь

его бросил и вернулся к корове. Старик с сыном не стали

более испытывать судьбу и пустились на утек в помещение.

Ночь застала нас в пути. Небо заволокло тучами, и все

исчезло в полной темноте. Я не видел лошади, своей руки.

Затем разразилась гроза, и мы решили ночевать у тропы.

Пользуясь то и дело ослепительно сверкавшей молнией

собрали дров, устроили из непромоканцев шалашик и раз-

вели огонь. Стреноженные лошади паслись здесь же.

Хлынул ливень, но под шалашиком было сухо, и мы

хорошо поспали до утра.

Днем опять ласково сияло осеннее солнце. К вечеру

прибыли на Беррикуль, в котором до трех тысяч рабочих

и служащих, считая и их семьи. Впрочем, женщин и детей

здесь видно мало.

Но это поселение резко отличается от уездного городка

как по содержанию жизни, так и по внешнему облику.

Здесь все работают на одном деле, у всех один распо-

рядок дня, и здесь нет ничего не делающих, если не счи-

тать жен высшей администрации, иногда приезжающих

сюда варить варение да покататься верхом.

Не видно торговцев. Все необходимое рабочие и служа-

щие получают из склада и магазина предприятия. Не видно

праздношатающихся, жизнь, видимо, насыщена напряжен-

ным трудом.

На руднике — восьмичасовой рабочий день. Заработок—

один рубль в день и выше. На приисках всегда ощущается

нехватка рабочих рук, и заработок здесь всегда удовле-

творительный.

Строения рудника раскинулись по долине потока Берри-

куля, заняв и боковые склоны долины. На самом потоке

стоит завод рудника, здесь же ход в шахты и штольны.

Неподалеку контора, склады, магазин, дома управляющего,

инженеров, штейгеров (горных техников), разных служащих

конторы, складов и пр. Дальше раскинулись казармы и

домики рабочих.

С моим пребыванием здесь совпал приезд на рудник

окружного горного инженера, обязанностью которого

является следить за выполнением требований закона отно-

сительно мер безопасности работ, санитарного состояния

рабочих жилищ, доброкачественности отпускаемых рабочим

продуктов и т. д. Как раз та плохая мука, которую в труд-

ную минуту подобрал Петр Иванович, была выброшена из

склада по требованию этого горного инженера.

Я попросил разрешения присутствовать при обходе. Это

было разрешено, и, таким образом, мне удалось видеть весь

процесс добывания золота из руды от начала до конца.

Обходившая рудник группа состояла из следующих лиц.

Управляющий прииска — седой благообразный старик из

местных крестьян, отлично знающий тайгу и рабочих

и умеющий хорошо ладить с ними. Инженер прииска —

знаток золотого дела, окончил Фрейбургскую (в Герма-

нии) горную академию, весь ушел в свою специальность.

Штейгер — полный человек, что называется собаку съев-

ший на своем деле, следит за работой в главном забое.

Окружной горный инженер — спокойный и уравновешенный

человек, который мало говорит, по много смотрит.

Сначала отправились к подземным работам.

В немногих словах ход работы, как я его наблюдал на

Беррикуле, таков.

Труд на руднике хорошо механизирован, работают пар

и сжатый воздух. В маленьких вагонетках по рельсам спу-

стились по наклонной шахте на глубину девяноста сажен. Здесь

в разные стороны шли штольны, горизонтальные ходы, при-

водившие к забоям. Порода была очень крепка, верх штольны

сводчатый, и поэтому креплений было мало. Отовсюду сочи-

лась и капала вода, проникавшая сюда по трещинам

в породе. Под ногами часто попадались лужи. Для откачки

воды имеются механически работающие насосы — без них

подземные выработки скоро заполнились бы водой. Осве-

щаются ходы электрическими лампочками. В общем сыро

и темновато. Первое время, со света, итти приходилось

почти ощупью. Потом глаз привык, и стало видно довольно

хорошо. Кое-где держались клубы тумана, и в них фигуры

рабочих казались бесформенными темными пятнами. Воздух

проветривался искусственными вентиляторами, доставляв-

шими, согласно установленным законом правилам, один

кубический метр воздуха в минуту на одного рабочего.

Рабочих видно было немного. Все они были в брезен-

товых костюмах. Лица многих смотрели угрюмо, другие

Средний по размерам прииск в Кузнецком Ала-тау.

окидывали группу осматривавших презрительными и вра-

ждебными взглядами. У многих лицо выражало усталость

и изможденность.

Пожалуй, предпочтешь двенадцати- часовой рабочий день

в ледяной канаве смыва этому восьми-часовому рабочему

дню.

Подошли к забою. Около него, среди груды обломков

пород, пять серых фигур нагружают рудой вагонетки.

Наполнив их доверху откатывают к шахте, где могучий

пар подымает их наверх и доставляет на завод.

Когда забой очистился от загромождения, штейгер

пустил в ход бур, приводимый в движение сжатым возду-

хом. Весело было слушать и смотреть на эту работу. Что-

то бодрое и задорное есть в частом, оглушительно-звонком