Nabat_1

— Пророк Захария, живший при царе Дарие, лет эдак пять­сот до нашей эры. Цитирую: «Вот Муж — имя Ему ОТРАСЛЬ. Он произрастает из Своего корня и создаст храм Господень», — то бишь христианскую церковь. Так Господь Милосердный и Единый Саваоф представил Захарии Иисуса.

— По-твоему, — хмыкнул Воливач, — буддисты и му­сульмане тоже отрасли иудейства?

— Не совсем так, если не сказать, совсем не так, — веж­ливо заметил Судских. -— Иудаизм и буддизм развивались почти параллельно во времени, но были разделены простран­ством, отчего их философии питались от разных корней, от культур, имеющих под собой тысячелетия. Ислам, как рели­гия, сформировался в пятом — седьмом веке нашей эры, когда иудаизм претерпевал гонение, буддизм стал кастовым, ус­ложненным для простого люда, зато христианство завоевы­вало территории, к которым рвались не обремененные религиозной моралью арабские шейхи. Ислам стал для них уставом, пророк Мухаммед — знаменем обделенных при переделе мира. Ислам — самая суровая религия, сплошь из запретов, которые являются итогом анализа христианских догм. Например... — Судских подсел к компьютеру, пома- нипулировал клавишами. — Вот, Виктор Вилорович, сура «Мариам» из Корана. Имеется в виду дева Мария: «И гово­рят они: «Взял Себе Милосердный сына». Вы совершили вещь гнусную. Небеса готовы распасться от этого, и земля разверз­нуться, и горы пасть прахом оттого, что они приписали Ми­лосердному сына. Не подобает Милосердному брать Себе сына. Всякий, кто в небесах и на земле, приходит к Милосерд­ному только как раб; Он перечислил их и сосчитал счетом. И все они придут к Нему в день Воскресения поодиночке. По­истине, те, кто уверовал и творил добрые дела — им Мило­сердный дарует любовь. Мы облегчили его для твоего языка, чтобы ты мог радовать им богобоязненных и предостерегать им людей упрямых. А сколько Мы погубили до них поколе­ний, — разве чуешь ты хоть одного из тех и слышишь от них шорох?» И так далее. Цитируется глава из Библии, а итогом идет нравственное поучение для правоверных: не делайте так, а то будет вам бо-бо, ибо нет Бога, кроме Аллаха.

— Но Бог-то един? — уточнил Воливач. Судских кивнул:

— Вот этого ни одна религия не отрицает. Однако, имея на центральной площади четыре супермаркета, мэру города безразлично, где отовариваются жители, чего не скажешь о каждом из четырех хозяев.

Судских, без сомнения, пробудил особый интерес своего шефа к трактовкам, но вовсе не в религиозном плане: мысля­щий реально Воливач искал реальные пути преодоления пре­пятствий.

— На какой же козе объехать всех твоих двенадцать жре­цов вместе с их незримым старшиной? — спросил он в раз­думье. — Есть такой букварь?

— Есть, — невозмутимо ответил Судских. — Мы его лис- гаем практически каждый день. Звездное небо.

— Шуткуешь?

— Обижаете, Виктор Вилорович. Не зря ведь говорится: старо, как мироздание. Помните, в одной из продуманных фантазий Жюль Верна девиз: «Подвижной в подвижном?» Земля — часть Вселенной, молекула макрокосмоса, Вселен­ная — орган, который входит составляющей в организм, тот, в свою очередь, — единица системы. Назовите печень Кра- бовидной туманностью, представьте медика, исследующего ее. Он по языку вашему безо всяких анализов определит, в каком состоянии печень, и пропишет лекарство, воздейству­ет на болезнь. Допустим, Земля — частичка печени, и вдруг на нее валится громадная комета. А не прописанное ли это лекарство, излечивающее наш организм — Вселенную?

— Да что ж мы кому плохого сделали? — на полном серь­езе возмутился Воливач. — Кое-как до Луны и Марса добра­лись...

— А может, это и есть начало болезни? Организм реаги­рует? Врач организму прописывает?

— Фантастика! — резко возразил Воливач.

— А то, что космонавт один уписался при виде неопоз­нанных летающих объектов рядом с ним, — фантастика?

— Ну тебя, Игорь Петрович, — вскочил Воливач. — За­путал ты меня напрочь!

Он принялся в буквальном смысле маршировать по каби­нету Судских. Туда-сюда, туда-сюда. Судских ждал, перио­дически манипулируя клавишами кей-борда программы, имена, списки...

— Вы считаете, Земля больна? — остановился наконец Воливач у стола Судских. — Впрочем, столько гадостей на планете... А через компьютер нельзя вызнать?

— Пока нет, Виктор Вилорович. Нет еще таких ЭВМ. Уже на 486-й модели можно обсчитать космос, но забраться внутрь нельзя даже с «Гудричем» или «Спарлайком».

— А древние как-то могли, — попенял Воливач.

— До нас на планете одна за другой сменилось минимум две цивилизации. О допотопной наслышаны, с Ноем при­ехали сами. Каждой твари по паре вез Ной — это известно из Ветхого завета, а какие знания взял с собой — Библия умал­чивает. Известно только, Завет Божий дадсн был Ною.

Судских замолчал, ожидая от шефа вопросов, однако Во­ливач пребывал в разрешении каких-то своих внутренних спо­ров. Пауза несколько затянулась, и Судских заговорил: