Nabat_1

— Ни то, ни другое, ни третье, — отказался Шумайло. — Мой юный друг, окажите любезность: в Елисеевском есть бур­бон. Я пью только это виски.

— Ништяк, — оценил постоянство Сонечка и засобирался в магазин. От денег Шумайло он отказался: — Обижаете...

Светлана закрыла за ним дверь и вернулась с видом про­фессионального банкомета. Пора как-то выяснить присутст­вие этого опального генерала. Есть кое-какие сомнения...

— Ну-с, Денис Анатольевич, какие раскладки?

— А какие могут быть раскладки? — даже не потрудился улыбнуться Шумайло.

Преображение в нем Светлана осознала мгновенно и по­белела.

— Чего вы хотите? — непослушным языком спросила она.

— От вас ничего, кроме послушания.

Он встал, поднял Светлану, грубо зацепив пальцем ру­кав халатика, и, подталкивая впереди себя, привел в ван­ную комнату.

До хлопка выстрела она еще жила надеждой, что все обой­дется, этот маньяк изнасилует ее, и только, а с утра начнется чистая жизнь, она даже не оглянулась, ожидая, когда этот мерзкий тип заголит ей задницу.

Через край ванны она перевалилась уже в другом мире.

Денис Анатольевич вымыл руки и вернулся на прежнее место, дожидаться ключика.

Мотвийчук открыл двери своим ключом и позвал из при­хожей:

— Светик, а кто у нас просил мороженого? А кому принес­ли «Четыре розы»?

Не встреченный, он вошел в гостиную. Хоть и беспечный балбес, а смену поведения гостя уловил: лицом к нему в кресле сидел хозяин положения.

— Где Светлана?

— Пойдем покажу, — спокойно предложил Шумайло и, не дожидаясь новых вопросов, как Светлану до этого, повел его в ванную прямо вместе с пакетом.

— Она? — дулом пистолета указал на ванну.

— Блин! — завыл от жуткого страха Мотвийчук. — За что?

— Так надо. Жить хочешь?

— Хочу! — жмурился от хлынувших слез Сонечка.

— Тогда выкладывай, кто еще знает о вашем отъезде?

— Портнов, директор «Русича», и его друг Назаров.

«Все знакомые лица», — отметил Шумайло. Новые забо­ты, уяснил он: не простофили и могут появиться здесь в лю­бой момент.

«Что это я такой невезучий, — разозлился Шумайло. — Как стоящее дело, так осложнения!»

— Номер ячейки, банк и что там? — заспешил он.

— Конверт, — сказал Мотвийчук, кое-как выговорив про­чее.

— А Бехтеренко, Судских не знали о ключе? Не верю.

— Я не сказал, я сам не знал, я этот ключик сам недавно нашел, мать его в тапочек зашила, порвался тапочек...

— Как дурак, так подарки! Что в конверте?

— Не знаю...

— Парень, не зли меня, я теряю терпение!

Мотвийчук заставил себя унять рыдания, продавить рас­сказ. С наводящими вопросами открылось следующее: когда Мотвийчук познакомилась с некоей Софьей Аполлоновной, та подарила ей на день рождения этот конверт, сказав, что тайна откроется ей, когда она достигнет совершенства в ма­гии. Мать, ослушавшись, вскрыла конверт сразу.

— Что там? — понукал Шумайло.

— Значки, клянусь, я ничего в этом не понимаю! Мать спрятала конверт, а когда вернулась из Швейцарии, показа­ла этот ключик. Она сказала еще, что это мое наследство.

— Не понял: работы Трифа она хранила здесь, а конверт увезла в Швейцарию.

— Она Георгию не доверяла. Момоту. А еще, — спешил выговорить себе жизнь Мотвийчук, — тот иностранец, Мой- зес Дейл, не рукописями интересовался, а этим конвертом. Мать, глупая, сама проговорилась: «Может, вас больше ин­тересует ключ архангела Михаила, который спасет мир?» Мойзес Дейл ее почти уговорил, даже задаток принес, сто тысяч долларов.

— Как хоть значки выглядят? — успокоившись, спросил Шумайло.

— Не понял я: не то шифр, не то текст, буквы...

— Эх ты, бездарь, — с участием даже сказал Шумайло. Протянув свободную руку, он сорвал цепочку с его шеи. — Чтобы иметь такие ключики, нужно учиться, учиться и еще раз учиться.

В другой руке был пистолет...

«Места в ванне еще хватит», — подумал Денис Анатоль­евич, брезгливо отмывая руки.

Вернувшись в гостиную, он стал разглядывать ключик. Осталось немного, чтобы отпереть им заветную дверцу. Как будто он промашки не дал и обладает правом первого вы­стрела...

Заветная дверца и право первого выстрела. В отрочестве Де­нис Анатольевич перепробовал практически все, лишь бы уйти от сермяжного бытия. Спорт, знания, экзотические специаль­ности — везде находились плюсы, из которых можно слепить оградку, но были и минусы. В конце концов он выбрал специ­альность чекиста. Постучал для начала в студенчестве — от­крылась первая дверца, а за ней не оказалось всего сразу. Терпения у него хватило, и вот наконец заветный ключик...

Телефонный звонок. Он без волнения снял трубку. Чара.

— Ну как ты там? — спросила она после замешательства, видно, думала, что трубку возьмет кто-то из хозяев.

— Нормально. Как ты?

— Думаю о тебе.

— Приезжай.

— А-а... где Светлана?

— Я услал обоих к своему тайничку. Мне, понимаешь, лишний раз высовываться не стоит. Они вернутся не раньше ночи.

— Видишь, какая я умница?

— Приезжай быстрее. Тоскую страшно.

— Мчусь, любимый!