Набат-3

А говорят, в сумасшедшем доме невесело. В России ж весело? Одним словом, Луцевич озадачил Толмачева. Но где ж ее взять? Сичкина отказалась наотрез, прочие сани­тарки, как ни постились много лет, халяву отвергали с ужасом. Созвонились с женой. Оказалось, она в разводе с козлоборолым по причине слюнявости того, в открытую называла ею козлом, на боютырские возможности не клю­нула. Что дальше? Сичкина подсказала: козлу нужна коза. Ну да. в стране только что с грохотом обвалился рубль, козочки дороже девочек! Козу в сумасшедший дом — это уж слишком...

— Олез Викентьевич. помогите без глупостей, — опять умолял Толмачев Луцевича.

— Клин клином вышибают, дубина вы эдакий, Сергей Алексеевич! Дайте ему любой антидспрессант ноотропно- го действия! — выпалил Луцевич махом и бросил трубку, а Толмачев около получаса изучал по словарю новые тер­мины.

Наконец Свинько вкололи двойную дозу пиразидила по указанию Толмачева. Орудие свяло наконец.

Утром следующего дня Толмачов в глазок разглядывал Свинько. Пациент благодушно взирал перед собой и де­лал ручкой, как истинный декламатор, хотя вслух ничего не произносил. Шатер из простыни возвышался перед ним в прежних пропорциях, что его не обескураживало: он жил в своем потустороннем мире, а медсестру с санитарами воспринял очень спокойно. Оно и понятно: Диоген даже в бочке Диоген, попади он хоть к любому Толмачеву. Свинько, одним словом, из разряда умственных перешел в разряд умствующих, с царственным жезлом к тому же. Не зря сказано: хреновое дерево в сучок растет. Выросло.

Стоявшему у двери палаты Свинько главврачу охрана в сопровождении ребяг из ФСБ долох<ила о новом пациенте.

«Значит, еще один умствующий, — подумал Толмачев. — Час от часу не легче», — заключил on и отправился в прием­ный покой.

JIa полпути к приемному покою его остановил приехав­ший фээебэшник и попросил сначала зайти в кабинет. .

- Сергей Алексеевич, велено этого пациента держать в особой строгости и должной изоляции, — сказал фээс- бэшник. — Персона чрезвычайно опасная для государства. Впрочем, вы вольны делать с ним что хотите. Никакого спроса не будет, — прозрачно ободрил он Толмачева.

— Разберусь, — буркнул Толмачев и вызван Сичкину. — Новому пациенту для начата двойную дозу аминазина, а утром посмотрим, как с ним быть дальше,"

...В приемном покое медленно освобождался от цивиль­ных одежек Судских под присмотром санитара и медсестры.

Корешок женьшеня он умудрился спрягать на теле и пронести с собой в палату.