Набат-3

«Меня земля не примет», — сказал он жене однажды, и та, жалеючи, успокаивала, уверяла в царской правоте: и необычный оп, загадочный для всех, а это главное для политика — быть загадочным.

Загадка полудурка — в открытой глупости.

Ни земля не примет его, ни небеса. J^jipaBHilb.aert та­кого ублюдка еще не знала российская земля, и дай Бог не увидеть такого никогда. Варвара, злодея, деспота, проше- лыгу — только не полудурка. Англичане еще говорят «Solemn fool» — дурак с умным видом. Русские привыкли вздыхать: сколько стоим, таков и правитель. Два полудур- ^j ка подряд — это уже круто, таких пе осилить даже умным у чукчам, а каково русским после бесконечных перестроек?

Сам оп предполагал, что на вершине власти, ни за что конкретно не отвечая, станет крутым распорядителем, ка­рая и милуя, недосягаемым дтя законов и подчиненных, а нижестоящие разделят меж собой ответственность. А дур­ных не оказалось, подчиненные поделили и власть, хотя именно на их глупость он надеялся. Были вначале умные и сильные, пришлось расстаться, больно шустро приби­рали к рукам права, посягая на его креатуру, поучали. Ох уж эти поучения! Терпеть не может. Он, по советам жены, оградил себя от мелочей, оставил при себе глупых, по вер­ных, а оглянулся — никого, одни масленые рожи, угодли­вые карлики, всякая рыжая дрянь. Они-то и не подпусти­ли к нему умных. И не боятся ведь! Он их от коммуняк оберегаег, они сук под собой пилят...

Обидели дочку. Только Воливач еще тот жук, обделал дельце, комар носу пе подточит. Как с ним ругаться? Только что кое-как утряслось с премьер-министром. Отправить в отставку? Такого дерьма, понимаешь, на голову опорож­нит, всей семьей не отмыться. Все тайны чеченской вой­ны знает, предаст огласке...

«Ладно, — реши.т президент. — Вызову, поговорю».

Кое-как поднялся, шажками, держась за поясницу, доб­рался до пипки звонка. Подскочил услужливый помощ­ник. Заглянул в его глаза, а там рвение, желание помочь. Выкажешь слабость — заездит просьбами.

— Я сам... Пусть вызовут, ко мне на шесть часов Воли­вача и генерала Судских. Поспрошать надо, понимаешь...

Без пяти минут шесть ему скормили две таблетки ги~ дазепама и вывели в ближний зал дня узких встреч.