Набат 3

И все же прорвавшаяся очарованность Судских возымела действие. У Толмачева частенько случались пациенты, привозимые органами, только чаще это было во времена устойчивые, когда сам он находился под зашитой органов, а сейчас начальство менялось чаше, чем носки чистюли, и в какую сторону будет мести метла, неизвестно. И не сигнал ли это, что последнее время очень редко к нему присылали подобных пациентов? Этот был исключением, за пару недель его пребывания здесь никто не спросил о нем, и кому это надо, сели вся страна дурдом?

— Сергей Алексеевич! — запыхавшись, влетела Сичкина. — К нам рэкет-шмекет пожаловал!

— Ты откуда примчалась? — выпучил глаза Толмачев. — Какой рэкет, какой шмекет?

— Велели быстро вас позвать, они у входа! — облизнула губы Сичкина. Ребят со стрижеными затылками она панически боялась.

— Велели, — передразнил Толмачев. — Не велики начальники… Сейчас выйду, чтоб их…

Прямо бампером на крыльцо стоял синий «БМВ», у бампера двое парней в спортивных штанах и кожаных коротких куртках. Глаза жесткие. В машине Толмачев разглядел еще троих — средний вроде как изрядно перепил, клонился на соседа.

— К чему я вам понадобился? — грубовато спросил Толмачев.

— Это я вам звонил, — ответил один из стоящих у бампера. — Примите у нас пациента.

— С какой это стати? Откуда ты?

— Из Красной Армии, — с усмешкой сказал другой. — Привет вам от Гены Крокодила с того света.

Толмачев похолодел. Не хотелось бы ему сейчас, и вообще никогда, слышать это имя.

Уж и забылось, когда он влачил жалкое существование в районной больнице, в его дежурство привезли под утро парня с огнестрельным ранением. Толмачев заартачился, потребовал сообщить в милицию, тогда один из сопровождавших, молодой, с порчи в него кроя мужчина, достал из-за спины пистолет и властно сказал: «Я Гена Крокодил, а ты врач, твое дело людей спасать. Угробишь товарища — пристрелю, спасешь — отблагодарю». «Но я не хирург!» — пробовал выкрутиться из щекотливого положения Толмачев. «Начхать, — ответил тот. — Меньше слов, больше дела. Мы вас от черномазых спасаем, отплати добром за это». Две пули — одна в левом плече, другая у самого позвоночника — сидели плотно. Особенно вторая: малейшая ошибка, и раненый останется паралитиком на всю жизнь. Звать кого-то под утро на помощь бесполезно, ситуация сложная, времени не оставалось, молодой мальчишка истекал кровью. Толмачев воззвал к небу и взялся за скальпель. Бывают чудеса — операция удалась. Прямо с операционного стола сопровождающие увезли раненого, да и сама операция проходила в их присутствии.

Через педелю он возвращался с дежурства в постылом настроении и безденежье. У самых дверей квартиры путь ему преградили двое парней.

— Вам привет от Гены Крокодила, — сказал один и передал пакет. — Это подарок.

Оба тотчас ушли, оставив Толмачева в недоумении. Развернул сверчок и нашел внутри пятьдесят тысяч рублей. Деньги, которых ему не заработать и за пять напряженных лет, упали прямо с неба. Ну да, конечно, за исполненный долг. И тогда в нем еще теплился огонек веры в справедливость…

Неуверенными шажками Толмачей вошел и квартиру, дотелепался до кухни, не зная, радоваться деньгам или отказаться от данайского дара. Зазвонил телефон, и Толмачев машинально снял трубку.

— Сергей Алексеевич, спасибо за товарища. Это Геннадий. Видите, как просто зарабатывать?

Толмачев не нашелся с ответом и только слушал.

— Я думаю, наше сотрудничество будет долгим и плодотворным. Хотите перебраться в клинику поприличнее?

— Я как-то не думал об этом. К тому же я дантист. Это не так просто, — пробормотал Толмачев.

— Просто для людей большого роста. Я беру на себя решение этого вопроса, — услышал Толмачев властные нотки.

— Но кто вы такой? — заикаясь от робости, спросил Толмачев.

— Начальник Красной Армии. — Смех в ответ. И уже серьезно: — Нам нужен лазарет, и мы хотим закрепить его за вами. Платить будем в валюте, оборудование поставим.

— Но вы, надеюсь, представляете государственную структуру? — пытался развеять сомнения Толмачев.

— Сергей Алексеевич, сейчас ни одна госструктура не защищает своих граждан от чужеродных, позволяет делать из нас рабов. Вот мы сами и защищаемся от насилия. Случаются раненые, их выхаживать надо. Достаточно ответов? Так что готовьтесь принять небольшую, но миленькую клинику.