Набат 3

— Уймись, — без отеческих ноток в голосе отвечал Вавакин. — Тебе и сотни за глаза хватит. Давай в ванну.

— Присоединяйся. — не моргнув глазом пригласила Кнопка. — Где у нас ванна? Вот ванна. О, джакузи! Ну, дядя, поплаваем!

Торопиться следом Вавакин не стал. Разделся, лениво оглядел расползшийся свой торс, скользнул взглядом ниже. Не красавец. Мини-перчик. Ну и что? Не конкурс красоты, но он оплачивает.

Прикрыв голое тело лозунгом «Кто платит, тот и заказывает музыку», Вавакин уверенно шагнул в ванную.

Кнопка блаженствовала.

— Слушай, тут так здорово! — скрывалась она в пене и выныривала в другой стороне. — Обожаю! Кайфовалище! — Опять нырок и вскинутые ручонки над пеной. — Давай предаваться!

Вавакин переступил разумность, как переступают край ванны. Шелк воды, и шелк ласковых слов, и веселье в клочьях пены. Он скакнул за коньяком и шерри-бренди, а Кнопка щебетала и восторгалась им, и все было дозволено, даже такое, о чем Вавакин не подозревал. В общем, как он старше был возрастом, так она опытом. Впервые Вавакин ощутил себя суперменом, чему способствовали восторги Кнопки.

В спальне веселье продолжилось, и Вавакин разве что не летал под потолком. То милое личико мелькало перед его носом, то маленькая попка до тех пор, пока Вавакин не отключился.

Включился в девятом часу утра.

— Кнопка! — простонал он. — Сделай кофейку. Молчание.

Цап-цап сбоку — никого. Проснулись нехорошие мысли. Поднялся с трудом и первым делом проверил карманы пиджака. Все цело, даже смятые десятки на месте.

«Правильно, — успокоился Вавакин. — Зачем ссориться?» И поплелся на кухню, раздумывая лениво, так ли уж и надо делать операцию. Главное, оказывается, чтоб им восторгались.

На кухне он обнаружил записку и возликовал: «Милый, все было чудесно!!! Не хотела будить. Я». Вот чертенок…

Воспоминание о прекрасной ночи взбодрило Вавакина лучше кофе. Вот так, госпожа Мот, есть еще женщины в русских селеньях!

Притом он разумный: трахались без резинки, но коньячком орудие свое Вавакин споласкивал тщательно.

Ах какая роскошная ночь была…

В девять утра раздался телефонный звонок, и по голосу Вавакин узнал парня, с которым оговаривал условия у метро «Аэропорт». Не озадачивался, откуда известен его домашний номер — такие парни знают все. Просили рассчитаться, и Вавакин заверил, что к десяти будет на месте прежней встречи.

Он привел себя в порядок, придирчиво оглядел в зеркало и не нашел, как прежде, изъянов. Вполне довольный и респектабельный, он вынул из тайничка пачку долларов, послал себе воздушный поцелуй с порога и поехал на встречу. Светило солнце, и жизнь улыбалась ему щедро.

В эту осень оно баловало не часто, и Вавакин размягченно принимал поздние дары, опустив стекло полностью. Не стал указывать водителю ждать его в переулке, а подкатил прямо к синему «БМВ», и сама передача состоялась из окна в окно. Обмен благодарностями, взаимные уверения помогал, друг другу впредь, и Вавакин отбыл в родную Думу. Водитель, не менее довольный жизнью, развлекал Вавакина. У них работало заведенное правило: хозяин в приподнятом настроении — он чесан язык, хозяин не в духе — в салоне царила тишина. Сегодня работал первый вариант.

Вначале водитель рассказал пару свежих анекдотов. Потом была история о том, как прихватили нечаянно депутату Зосеву в служебном кабинете голяком, на пару с ее помощником, в дым пьяных. Поржали. И следом водитель привязал прочитанную заметку:

— Не слышали, Андрей Андреевич, в Штатах или еще где-то за бугром мужикам операцию делают на какой-то шишкиной железе? Эффект потрясающий!

— На шишковидной, — поправил Вавакин и с интересом спросил: — И что за операция?

— А то, что шишка железной становится и вес сбрасывается. Супермен после нее получается: человек молодеет лет на двадцать.

— Где это вы такое вычитали?

— В «Аргументах». Да вот она… сзади. — Дотянувшись, водитель достал газету и передал Вавакину. — На десятой, кажется, странице.

Вавакин нашел заметку, прочитал и, не подав виду, вернул водителю. Факты подтвердились, и вновь шевельнулось желание: а чего бы не попробовать?

— Я так думаю, — сказал Вавакин после некоторых раздумий, — когда деньги водятся, можно позволить себе излишества, но лучше не рисковать. Появляются деньги, появляются любители отнять их. Больше денег — больше соблазнов.

— Ну, Андрей Андреевич, вы человек состоятельный, — подпустил леща водитель и мгновенно прибавил: — И все при вас.

— Потому и состоятельный, что все при мне. Хорош каламбур?

Водитель не замедлил откликнуться смехом.

— А денек-то разыгрался!

— Как есть бабье лето, — был тут как тут водитель.

Вавакину не хотелось идти в помещение, но праздник все равно когда-то кончается, и, стерев улыбку, он вошел в двери, за которыми ждала обычная суета, глупость и серость. Едва вошел в кабинет, день загрозил испортиться.

— Андрей Андреевич, срочно к шефу, — встретила Дина.

— Опять спешка с утра, — проворчал Вавакин.

И шеф прямо с порога ошарашил:

— Ты там какие игры затеял в банке?

— Какие такие игры? — нахмурился Вавакин.

— Поганые! Кто тебе позволил через мою голову ссуду брать?