Набат 3

— Можно подумать, я украл их! — Заливала Судских краска стыда. — Я возвращаю их подлинным хозяевам.

— На благородные ли пели? — холодно спрашивал Тамура. — Ваш Сталин был разбойником, став вождем, он остался разбойником. Построил могучее государство. Но разбойничье. И все вы его дети и хотите без долголетних скитаний по пустыне в один день переродиться. Какие там благородные цели!.. «Не согрешишь — не покаешься; не покаешься — не спасешься» — вот ваш принцип. В этом и кроется гигантская ошибка русских.

До сих пор Судских никто так бесцеремонно не срамил. И кто? Человек, которому он оказал неоценимую услугу! От него он ждал поддержки и получил разнос.

Годом позже он не пожелает отдать президенту богатства России, такие нужные новой власти… Выходит, и эта уничижительная беседа приведет в дальнейшем к его перерождению? Неисповедимы пути Господни… Пересилив стыд, он спросил:

— А если бы Всевышний распорядился помочь человеку, которому вы перестали доверять?

— Значит, он лучше знает его, — насмешливо ответил Тамура, — Приказ Всевышнего — закон. Только я его не получал. А поэтому деньги сегодня же отправятся в обратный путь.

Встреча оказалась испорченной.

— И все же я не позволю этим деньгам служить низменным целям, — упрямо сказал Судских.

— Вот тут я вам помощник, — неожиданно одобрил Тамура. — Вам нужно не допустить эти деньги в вашу страну или употребить их на контрмеры?

— Именно не допустить их в этом году. Лишить финансовой подпитки коммунистов. Они замышляют переворот осенью.

— Друг мой, это делается законным путем. Существует международный арбитраж, где судьи обязаны спросить: откуда у хозяина эти деньги? И все исхищрения ваших политических бандитов будут раскрыты. И народные деньги вернутся к народу. Вы иногда советуйтесь с проклятыми капиталистами, ха-ха!.. Я буду вам надежным арбитром. Слишком много вы сделали для меня и Японии в целом.

Просто, понятно и без вывертов, дающих угрызения совести.

Позже, когда банкет в его честь закончился, когда он перебирал в уме события долгого дня, Судских мучительно соображал: почему Тамура, сделавший на аферах колоссальные деньги, считает себя праведником, он же. действуя не в целях личного обогащения, осознает себя аферистом?

Во внутреннем дворике небольшой и очень домашней гостиницы, где останавливались высокие гости и сутки проживания стоили больших денег, где стрекотал морзянкой сверчок, а цикады перекликались на своих волнах, где не гомонили лягушки, лишь хлопались в пруд от умильной сытости, где громадный Токио с миллионами своих машин, электричек не властвовал, стихая у каменного забора, слушал тишину, Судских наедине со своими мыслями был прям, но не строг.

Что, кажется, надо человеку, зачем он подчинил себе пар, энергию электричества и атомного дьявола? Не может жить спокойно. Не может и не хочет. Амбиции, что он самый-самый, не дают. Перед лягушками, что ли, выкозыривается? А в результате гробит мать-землю. Похож на увальня-переростка, который вонзает зубки в грудь матери, еще и с хитроватой подлянкой смотрит ей в глаза. Да больно же, больно! Мать добра, затреп не отвесит, а надо бы. Так ведь и другого рожать мучительно, а если балбес родится хуже этого? Может быть, потому Всевышний требует смирения, чтобы мать-земля не надорвалась, боится, что сам Он погибнет? Оттого и прощает человека…

Он долго не мог заснуть, а в седьмом часу утра его разбудил бесцеремонный звонок Тамуры.

Хозяин отыскал свои деньги, требует возврата. Сбой электронной почты — вполне разумное объяснение. Но в Буэнос-Айресе переполох. Я буду настаивать на международном арбитраже Но вам на всякий случай лучше немедленно вернуться в Россию. Вы улетаете сегодня?

Вопрос как предложение, коробящий самолюбие.

— Перед отлетом мы встретимся. У меня появился вопрос…

Судских знал, о чем спросит Тамура. Он обязан сказан. правду. Достаточно недомолвок.

— Непонятно мне, как вам удалось прокрутить такую аферу? — именно это и спросил Тамура. — Это не сто миллионов, это сто миллиардов. Потрясение на биржах мира и во многих умах. У вас суперхакеры? Сознайтесь.

— Да, есть такие. Могут вскрыть любую защиту, — отвечал Судских и не считал себя виноватым, как вчера.

— Но дня таких афер нужен совершенный ключ. Я кое о чем наслышан от сына. А вы не боитесь, что маленькие пакости рано или поздно приводят к большой подлости?

Судских понимал, что Тамура ходит вокруг да около, не решаясь спросить о главном. Картина прояснилась: секрет находки Когэна известен многим, тайну оберегают. Властители мира потеряли еще один рычаг могущества.

Неожиданно сам Тамура скакнул на волнующий Судских предмет:

— Я очень признателен вам за помощь, вы спасли уникальную вещь, но это всемирная ценность. Вы, как понимаю, тоже обладаете ею. Пусть будет так. Когда-нибудь мир узнает, что именно вы спасли для него.

Это прозвучало как условия сговора. Судских почтительно молчал. А молчание порой весомее подписи.