Набережная (ЛП)

Положив другую его руку себе на колени, Гермиона начертила на тыльной стороне ладони ленивый узор. У нее перехватило дыхание, когда она задумчиво произнесла:

— Я прекрасно провела время.

Его серые глаза сияли, когда он наклонился, прижался губами к ее губам и отодвинулся, мятная свежесть его дыхания задержалась на ее губах.

Потянув ее под одеяло, он обнял ее, и через несколько мгновений Гермиона обнаружила, что засыпает в его надежных объятиях.

Комментарий к Глава 8

Итак, добрый день.

Вы просто не представляете насколько мне жаль, что я так внезапно пропала. Но на то были свои причины.

Выкладывание данной главы не показатель моего возвращения в нормальное русло жизни, а скорее своеобразный мах рукой, мол, я еще жива.

Я погрязла в учебе, в своих личных проблемах и в ковиде, из-за которого студенты моего вуза стали помогать больницам и ЦГЭ.

Прямо после Нового года у меня начинается тяжелая сессия. Надеюсь, что после нее я смогу одержать победу над сложившейся ситуацией.

Искренне ваша,

Феникс.

========== Глава 9 ==========

Как я могу просто идти домой,

Когда мне кажется, что я должна быть

В твоих объятьях? Будто шампанское

Льется по моим венам.

Да, я слишком опьянена тобой, чтобы уезжать,

Так что я переночую у тебя этой ночью.

Crashing — Illenium feat. Bahari

Август подул теплым летним ветерком, принеся с собой ясное осознание того, что Гермионе осталось меньше месяца до возвращения в Англию.

Она склонялась к стажировке в качестве разрушителя проклятий, которая начиналась сразу в начале сентября. И хотя она с предвкушением ожидала предстоящего обучения, не была еще полностью уверена, что у нее хватит сил покинуть свою жизнь в солнечной Калифорнии.

После того как они с Малфоем вернулись из Пасадены, Гермиона провела целый день с Лизой за покупками на набережной Санта-Моники. Было немного странно осознавать, что Лиза так быстро становилась ей самой близкой подругой, которую она когда-либо имела, за исключением, возможно, Дафны, и она совсем не знала, как объяснить ей свой скорый отъезд.

Малфой не поднимал эту тему, и хотя Гермиона знала, что он в курсе, чувство вины начало закрадываться в душу.

Возможно, ей вообще не следовало допускать никаких отношений между ними, зная, что у нее так мало времени.

Но он знал. Он понимал, и почти наверняка все еще был заинтересован в том, чтобы между ними все оставалось как есть.

Хотя их поездка в Пасадену, разговоры и переживания, которыми они делились… ничто из этого не казалось случайным.

Отработав половину смены, Гермиона направилась к палатке Малфоя, кидая двадцатку на стойку. Его губы дернулись, и он выстрелил в нее ухмылкой.

Она широко улыбнулась ему, когда выиграла.

После того, как группа туристов продолжила игру, он тяжело вздохнул.

— Наконец-то! Ты знаешь, сколько игр проиграла?

Ее губы растянулись в самоуничижительной улыбке.

— Понятия не имею. Но мне кажется, что я в значительной степени увеличиваю прибыль в твоей палатке.

Он усмехнулся.

— Прекрати. Я уже давно не принимаю твои деньги, — украдкой оглядевшись по сторонам, он протянул ей небольшую пачку бумажных банкнот. — Последнее, что тебе нужно, — это тратить все свои кровно заработанные деньги на скачки деревянных лошадей.

Уставившись на него, она выдохнула:

— Разве это не воровство?

— Парку не нужны твои деньги, — отрезал он, не оставляя места для споров. — Тем более что ты тратишь их только для того, чтобы увидеть меня, — с самодовольным видом он сунул руку за прилавок и вытащил оттуда большое чучело льва, размахивая им. — Поздравляю!

Широко раскрыв глаза, она приняла льва.

— Ты ждал, что я наконец выиграю хотя бы один раунд, не так ли?

Его глаза закатились.

— Как я уже сказал, это заняло у тебя достаточно времени.

Подогнув под себя ноги на табурете, она с отсутствующей улыбкой прижала льва к груди.

— Значит, я хорошо потрудилась. До которого часа у тебя смена?

Посмотрев на часы на запястье, он объявил:

— Остался час.

Взгляд Гермионы задержался на татуировке на его предплечье, ее сердце снова подпрыгнуло в груди при виде рисунка. Малфой снял защитную пленку. Подняв на нее взгляд, он приподнял бровь.

— Надеюсь, ты ухаживаешь за своей?

— Конечно, — с застенчивой улыбкой она повернулась и посмотрела на прохожих. Татуировщик строго уведомил их о надлежащем уходе после сеанса. — Перманент есть перманент. Надеюсь, ты все еще доволен ею?

Его глаза сверкнули медленной улыбкой, и он сказал:

— А как иначе?

Выдержав его пристальный взгляд, она почувствовала легкий трепет в животе.

— Я подожду тебя, если хочешь.

— Я хочу, — его губы скривились в усмешке. — Но я так же хочу тебе кое-что показать, — проведя рукой по волосам, он полез в карман джинсов за сложенным листом пергамента. После минутного колебания он протянул его ей.

Широко раскрыв глаза, когда она узнала узкий почерк, Гермиона начала читать с приоткрытыми губами.

Это было письмо от Дафны, в котором она выражала — довольно бурно — свое волнение по поводу его письма.

— Ты действительно отправил сову, — задумчиво произнесла Гермиона.