Наблюдая за Большой медведицей

Так вот, в один прекрасный вечер, за несколько дней до встречи Романа Валенова с группой, полковник Сталин, не зная, как выглядит Маргарита Драбадан, обратил внимание на девочку в голубом платьице, которая зашла в кофейню. Волосы забраны в хвост. На ногах надеты белые модные кроссовки. Все бы ничего — симпатичная, миловидная девчонка. Должно быть, одноклассники за ней так и бегали! Подозрение у Сталина вызвало то, что зашла она в кофейню в платье. На дворе — начало сентября, моросит дождь, а девочка была без зонта, и не промокшая — явно вышла из машины. Однако, одета она была все равно не по погоде. Если бы Сталин находился в кофейне с супругой, то, может, и не обратил бы на нее внимание. Жена бы не дала спокойно поразмышлять со своими разговорами о работе, о детях и о том, что муж её подруги купил ожерелье, а у нее такого нет. К тому же супругу явно бы смутило внимание взрослого человека к девочке. Дорогие читатели, к слову, не подумайте, в банде Бегемотова Маргариту никто не обижал. Она сама, кого хочешь, обидит.

Но вернемся к начальнику полиции. В тот вечер, за две недели до отправки группы Валенова в поход, Сталин заехал в кофейню выпить кружечку облепихового чая. Первое, как автор комедии сказал выше, что бросилось ему в глаза, в кофейне находилась девочка, одетая совсем не по погоде. Она привлекла его внимание. Сталин в любом действии человека старался разглядеть некий заговор. Увидел на ее шее маленький шрам и татуировку какого-то животного, на руке — свежие порезы, замазанные зеленкой, унылое лицо и, конечно, семь кружек кофе. Девочка о чем-то разговаривала с молодым человеком, который варил этот самый кофе. Из всех, как считал Сталин, неинтересных, лишённых смысла фраз, он выцепил одну: «Кофе для моих престарелых родственничков».

«Престарелые родственники пьют кофе в таких объемах в десятом часу вечера? Они что, вместо молока матери кофейными зернами питались?» — задумался начальник полиции. Так задумался, что не обратил внимания, как положил в кружку с облепиховым чаем большую ложку соли, и размешал ее. Человек он был упертый, и не показал вида, что пить эту жижу невозможно. Глотал, но в голове у него крутилось: «застрелите меня, я не могу это пить!» Затем отвернулся к окну, чтобы дать хоть какую-то волю эмоциям. Оказалось, удачно он отвернулся, так как в окне увидел два припаркованных автомобиля — старенький «Жигули», который, как помнил Сталин, чудесным образом всегда был припаркован в тех районах, где совершала свои преступления «Кривая панда». Рядом, через два авто, стояла машина «премиум» класса, очень уж похожая на служебный автомобиль господина Жукова. Геннадий Виссарионович достал телефон, позвонил приятелю.

— Добрый вечер, дорогой друг, — поздоровался Сталин, — скажи пожалуйста, ты сейчас на работе?

— Привет, Гена, сегодня вечер пятницы… Уже, кстати, поздний вечер.

— Да-да. Так ты на работе? — не желал слушать ничего лишнего полковник.

— Я с женой в ресторане! — повысил голос Жуков.

— А в каком? — спросил Сталин.

— Ты чего привязался ко мне?

— В общем, я сейчас в «Имбирном прянике» и вот незадача, вижу, как из твоей служебной машины вышел твой водитель!

— Что за вздор! Он должен был машину ещё в три часа дня поставить на парковку и идти домой. Мы с женой на даче у её родителей.

— Ты же сказал, что в ресторане.

— Её мама так готовит, что я готов это место рестораном называть… А отец, ты ведь знаешь, мастерски коньяк разливает. Так что там с водителем?

— Благо, дорогой, люди придумали модные гаджеты и социальные сети. Сейчас сброшу тебе фотографию. Кстати, ты почему из «друзей» удалился? — возмутился Сталин.

— Подумал, что не гоже директору Федеральной службы безопасности, пусть и в отставке, в соцсетях сидеть. Поэтому я там под другим именем зарегистрировался, сейчас ссылку тебе сброшу.

*Пилик*

— Это тебя надо в ссылку отправить… Наполеон Бонапарт? Ты издеваешься, товарищ генерал!

— Не по рангу хамите, товарищ Сталин.

— С картавыми французами не имею чести общаться, товарищ Бонапарт… — затем замолчал на несколько секунд, и продолжил, — фотографию переслал, месье.

— Мерси! — отрезал Жуков в ответ.

— Бармен, водки мне! — не выдержал Сталин.

— В нашей кофейне алкоголь под запретом! — возмутился бариста.

Сталин недовольно, даже грозно, посмотрел на него.

Девушка, заваривающая чай, что-то шепнула парню, тот судорожно сглотнул слюну и продолжил диалог со Сталиным.

— Вам с лимоном подать?

Сталин ничего не ответил. Зато Жуков в трубке начал орать:

— Гена, чего это на тебя нашло? Ты ведь не пьешь!

— К личностям, что страну нашу захватить хотели, негативно отношусь, — и финальную фразу он выделил максимально высоким голосом, словно пропел, — месье Бонапарт!

— Странно, действительно мой автомобиль! — согласился Жуков. — И возле него стоит мой водитель. Сейчас позвоню ему с телефона жены. *Набирает номер*. Звоню. Гудки идут.

— Он достал телефон из кармана, — говорит Сталин, наблюдая за действиями водителя, — смотрит. Думает, отвечать или нет. Кладет трубку обратно в карман.

— Да, сбросил вызов, подонок! — у Жукова изменился голос.