Наблюдатель

Рассмотрим электрон, который оказался одновременно частицей и волной. Но то, как и – что более важно – где будет расположена такая частица, зависит от самого акта наблюдения. Эти и подобные эксперименты, включая теорию относительности Эйнштейна, приводят к неизбежному выводу: пространство есть продукт сознания наблюдателя.

Мы привыкли рассматривать пространство как своего рода огромный контейнер, у которого нет стен. Однако такое ложное представление о пространстве возникает у нас благодаря многочисленным иллюзиям и процессам. Например, расстояния между объектами могут изменяться и действительно изменяются в зависимости от множества условий, таких как гравитация и скорость, в результате чего нигде не существует «фундаментального» расстояния между чем-либо и чем-то еще. Фактически квантовая теория ставит под серьезное сомнение существование раздельности между отдельными элементами. Мы «видим» раздельность объектов только потому, что язык и условности заставили нас проводить границы.

То же самое полностью относится и ко времени. Квантовая теория все больше ставит под сомнение существование времени в том виде, в каком мы его знаем. Говоря о времени, люди обычно имеют в виду перемены. Но перемены – это не то же самое, что время. Точно измерить положение чего-либо в любой данный момент – значит «зафиксировать» один статичный кадр его движения, как в киносъемке. И наоборот, наблюдая движение или импульс, нельзя выделить кадр, потому что импульс – это сумма многих кадров. Резкость в одном параметре вызывает размытость в другом. Время это просто способ, которым мы оживляем события – неподвижные кадры – пространственного мира. Это тоже инструмент нашего разума.

Диас поерзал в кресле. Вейгерт затаил дыхание. Каро предупредила его, что некоторые научные разделы могут быть сокращены, но ведь не могут же убрать следующий, принципиально важный аспект его теории!

Его не тронули.

Вейгерт на телеэкране продолжал свою лекцию, подкрепленную еще более красочной и занимательной графикой:

– Рассмотрим эксперимент, опубликованный в престижном научном журнале «Сайенс». Ученые из Франции запустили фотоны в аппарат и показали, что сделанное ими может задним числом изменить то, что уже произошло в прошлом. Да-да, вы не ослышались! Когда фотоны проходили развилку в аппарате, они должны были «выбрать», как будут вести себя, попадая в светоделитель: как частицы или как волны. Позже – намного позже того, как фотоны прошли развилку, – экспериментатор мог случайным образом включать и выключать второй светоделитель. Оказывается, решение наблюдателя в этот момент определяло, как на самом деле проявляла себя на развилке частица в прошлом. В этот момент экспериментатор выбирал свое прошлое.

Еще одна пауза, на этот раз ее сделал интервьюер. Немного помолчав, он сказал, как будто эта мысль только что пришла ему в голову:

– Но ведь все это происходит в микроскопическом мире. А наш макроскопический мир, мир, в котором мы повседневно обитаем, наверняка ведет себя по-другому, не так ли?

– Да, ученые долгое верили в это. Но идея о том, что существует два разных набора законов – один для малых объектов и другой для остальной вселенной, включая нас, – не имеет под собой разумных оснований и опровергается в лабораториях по всему миру. Квантовая запутанность, при которой два объекта «запутаны», и то, что вы делаете с одним, влияет на другой, независимо от того, как далеко они находятся друг от друга…

Еще несколько иллюстраций. На сей раз они оказались чересчур вычурными, но в данном случае Вейгерту пришлось уступить при подборе материала.

– …Это еще одно опровержение идеи пространства. Ученым удалось запутать алмазы диаметром в три миллиметра, огромные молекулы, так называемые бакиболлы, запутать даже кристаллы с гребнями запутывания излучения высотой в полдюйма. То, что делается с одним предметом в запутанной паре, мгновенно влияет на другой предмет, даже на расстоянии. Как микроскопический, так и макроскопический миры порождены сознанием.

Диас кивнул:

– Что подводит нас к тому, что лично мне кажется самым поразительным эпизодом вашей книги: к исчезающей кухне. Расскажите нам об этом.

На экране появилась очень детально изображенная в мультяшном стиле картинка – кухня с плитой, раковиной, холодильником, посудой в открытых шкафах и кулинарными книгами на полке. Чайник цвета пожарной машины, люстра на потолке размером с колесо фургона и человечек. Экранный Вейгерт начал свою поясняющую речь в чрезмерно драматичной манере, на которой настоял наставник по актерскому мастерству: