Наблюдатель

Один простой пример: небо. Вы видите его голубым, но клетки вашего мозга можно изменить так, что небо будет выглядеть зеленым – или даже красным. На самом деле с помощью небольшой генетической манипуляции я, вероятно, мог бы заставить все, имеющее красный цвет, восприниматься вибрирующим, или издающим определенный звук, или вызывающим желание заняться сексом, как цвет влияет на некоторых птиц. Схемы мозга можно изменить так, что в солнечный день на улице будет темно. Эта логика применима практически ко всему. Итог: все, что вы видите, не могло образоваться без вашего сознания.

– Я никогда не думал об этом с такой точки зрения, – сказал Диас.

– Как и большинство людей. Джулиан уже упоминал, насколько шокировали научный мир экспериментальные открытия квантовой физики. Это случилось потому, что в начале двадцатого века наука все еще оперировала устаревшей парадигмой. Итак, мы все еще верим, что существует внешний мир, бытование которого независимо от воспринимающего субъекта. Но этот подход обдумывали философы и физики, от Платона до Хокинга. Нильс Бор, великий физик, лауреат Нобелевской премии, с этим не согласился. – На экране появляется фотография добродушного лица Бора; внизу идут титры. Голос Джорджа читает их вслух за кадром: «Когда мы что-то измеряем, мы заставляем неопределенный мир принять значение, приданное экспериментом. Мы не «измеряем» мир; мы создаем его». В ходе легендарных дебатов Эйнштейн… – еще одна фотография, с канонической шевелюрой, – представил гениальные идеи, поддерживающие принцип «реального мира вовне», но Бор опроверг их все и постепенно склонил на свою сторону физическое сообщество. Вигнер, лауреат Нобелевской премии 1963 года, настаивал на том, что само изучение внешнего мира приводит к выводу, что «содержание сознания является конечной реальностью».

Однако сегодня большинство людей, несмотря на научные доказательства, все еще верят, что где-то вовне существует реальный мир. Мы смотрим на мир, как, например, белка. Белка открывает глаза и видит желудь, который просто чудесным образом висит там, где висит. Белка хватает его и без дальнейших раздумий взбирается дальше на дерево. Но эксперимент за экспериментом показывают, что желудь состоит из частиц, но ни одной частицы, обладающей реальными свойствами, в отсутствии наблюдателя не существует.

Диас выглядел искренне заинтересованным. Притворялся? Вейгерт не мог этого понять, хотя, конечно, считал всех этих телеведущих хорошими артистами.

– А теперь расскажите, пожалуйста, о научных подтверждениях вашей теории, – сказал Диас и добавил, улыбнувшись на камеру: – По возможности, коротко.

Вейгерт говорил, и на экране появлялись графики и схемы, иллюстрирующие его слова для неподготовленной аудитории. Наставник актерского мастерства предупредил Вейгерта: нужно оставлять достаточно времени, чтобы каждая иллюстрация успела полностью появиться на экране и зрители могли ее рассмотреть.

– Возьмем знаменитый эксперимент с двумя щелями, который проводился неоднократно и самыми различными способами. Когда ученые наблюдают за прохождением частиц через две щели в барьере, частицы ведут себя как пули и проходят то через одно отверстие, то через другое. Однако, если не смотреть, они ведут себя как волны и могут проходить через оба отверстия одновременно. Но как частица, находящаяся где-то там, может изменять свое поведение в зависимости от того, наблюдаете вы за ней или нет? Ответ прост: реальность – это процесс, в который вовлечено наше сознание.

Он немного подался вперед в кресле, как отрепетировал с наставником.

– Вспомним о знаменитом принципе неопределенности Гейзенберга. Если бы действительно существовал мир, в котором частицы просто прыгали бы вокруг, то можно бы измерить все их свойства. Но это невозможно. Например, нельзя одновременно установить точное местоположение частицы и ее импульс. Но почему для частицы должно иметь значение то, что вы решите измерить? Ответ, опять же, прост – частицы «где-то вовне» не существуют.

Таким образом, вовсе не обязательно быть квантовым физиком, чтобы понять, что реальность – это процесс, в который вовлечено наше сознание, и именно поэтому мы должны заменить старую физику новой биологией.

– Хорошо, – сказал Диас, – вы только что уничтожили материю. Но как насчет пространства и времени? Они-то, конечно, «реальны» в том смысле, который придают этому слову обычные люди.

– Нет, – ответил Вейгерт. – Пространство и время – отнюдь не твердые, холодные объекты, вроде тех ракушек, которые можно подобрать на пляже. Эксперименты, которые ставят, начиная с двадцатых годов прошлого века, показали прямо противоположное. Наличие наблюдателя критически влияет на результат. Пространство и время – это просто инструменты ума, позволяющие собрать все воедино.