Наблюдения, или Любые приказы госпожи

Я достала нож, раскрыла лезвие и выставила перед собой. С минуту я стояла так, с равно напряженными от ужаса слухом, зрением и нервами, потом различила хруст гравия: кто-то вышел из-за угла дома и приближался к двери. Неизвестный достиг крыльца, поднялся по ступенькам. Затем наступила тишина. Я ждала, когда что-нибудь произойдет, ну там повернется дверная ручка или зазвенит колокольчик. Но вместо этого вдруг раздался еле слышный скрип, как если бы растягивалась металлическая пружинка, и я не сразу сообразила, что он означает. Потом до меня дошло: кто-то осторожно поднимал створку почтовой прорези. Краешек створки блеснул в слабом свете, сочившемся из кабинета, и в прорези показалась пара мерцающих глаз. Кто-то смотрел прямо на меня! Я отпрянула в тень. А потом незваный гость произнес мое имя:

— Бесси? Ты тута? Бесси! То я.

Господи Исусе! Гектор! Я была готова убить паразита. Учитывая как я напугалась, вы простите, что я забыла о приличиях и выпустила в сторону двери залп проклятий, из которых худшие пропущу и приведу только заключительную фразу. «Какого хрена ты тут пялишься в окна, засранец чертов?»

— Эй, погодь-ка! — говорит Гектор из-за двери оскорбленным тоном. — Ничо я не пялился, ничо подобного.

Я сказала, что сильно в этом сомневаюсь, и с уверенностью высказала предположение, каким именно непотребством он занимался, подглядывая в окно. Гектор возмущенно запротестовал. По тому, как тщательно он выговаривал слова, я догадалась, что он под мухой. И предложила ему немедленно убраться прочь.

— Слышь, Бесси, — говорит он. — Я увидал свет в комнате и глянул в окно, ну да. Но я собирался постучать, убей меня гром, а ты вдруг заметила меня, вскочила и заорала как полоумная. Вобще-то я пришел спросить, не хошь пойти поплясать со мной? У нас там знатная вечеринка.

Как ни худо мне было, я не горела желанием появиться у хижин в обществе Гектора, меня тошнило от одной мысли, что Мюриэл и остальные вообразят, будто мы с ним крутим шашни или что-нибудь вроде, и я подозревала, что Гектор будет из кожи вон лезть, чтобы у всех создалось именно такое впечатление, пускай ложное.

— Я плясун хоть куды, — доложил он и для усиления соблазна рыгнул в сторону.

— Очень мило, что ты пригласил меня. Но нет, спасибо.

— Да брось ты! Не боись, никто там не будет тебя лапать, вобще ничо такого.

Я сказала, что он мастак говорить красиво и умеет уговаривать девушек, но что я сегодня слишком устала для танцев. Потом я присела на корточки подле почтовой прорези.

— Слушай, ты помнишь девушку по имени Нора, служившую здесь раньше?

В прорези показалось лицо Гектора. Его залитые зенки серебрились ртутным блеском. Исходивший от него запах спиртного сшибал с ног.

— Хошь, зайду в дом, пообщаемся? — приглушенно спросил он.

— Нет! — отрезала я. После чего малый потерял всякий интерес к разговору. Створка почтовой прорези резко опустилась, но я опять приподняла ее и поглядела в щель. Гектор шаткой поступью спускался с крыльца. — Эй, погоди! — крикнула я, и он повернулся, сильно покачнувшись. — На какой железной колее погибла Нора? — спросила я.

Он неопределенно указал куда-то за дом.

— Вон на той.

— Которая за верхним лугом?

— Ага.

— О… — разочарованно сказала я. — А Нора что, была глухая или слепая или еще что-нибудь?

— Чо? Да не! Ничо такого.

— Тогда что же с ней случилось?

Гектор пожал плечами.

— Она работала здеся по хозяйству, как ты. А однажды ночью вышла на рельсы перед поездом и — жжжах! — Он с хлопком сложил ладони и растер воображаемую Нору в мелкие клочья, которые потом стряхнул с пальцев. — Звиняюсь, но я тут зазря теряю питейное время. — Он отвесил низкий поклон. — До свиданьица, Уродская Шляпка.

Он пошатываясь двинулся прочь и скоро скрылся во мраке.

Я встала с корточек и в задумчивости пошла через холл. Получается, она и вправду погибла на той колее. Но из этого вовсе не следует, что в смерти Норы виновата миссус, проводившая очередной эксперимент с ходьбой. Глупая девица могла выйти на рельсы перед поездом в любое время. Разве Гектор не сказал, что все случилось «однажды ночью»? И кстати, разве миссус не говорила, что трагедия произошла после какой-то буйной попойки? А коли дело обстояло так (в чем я не сомневалась, поскольку миссус не стала бы лгать), значит Нора в момент своей смерти не была занята ни в каком эксперименте и миссус не имеет ни малейшего отношения к ее гибели.

Более того. Мне вдруг пришло в голову (ну конечно же!), что после эксперимента с ходьбой Нора всяко вернулась домой живехонькой — иначе как бы она сделала записи в своем дневнике, а позже вырезала страницы? У меня мелькнула мысль, что может страницы вырезала не Нора вовсе, но я тотчас отмела это предположение — ну с какой стати еще кому-то портить ее дневник?

Но что же такого она там понаписала, что впоследствии решила уничтожить записи? Мне страшно хотелось выяснить это, особливо если это выставит Нору в дурном свете.