Набросок

— Надеюсь, не все вопросы будут считаться? — вдруг спросила она.

— Конечно, нет. Только те, что касаются моего рассказа.

— Тогда скажи: что ты хочешь? Ты меня понимаешь? Я имею в виду большую цель. Есть она у тебя?

— Понимаю. Сначала я хотел вернуться, наверное, этого я хочу и сейчас, но больше всего я хочу разобраться. Я хочу понять, как это могло произойти? В вашем мире есть две вещи, которые я не понимаю, — факт моего попадания сюда и магия. Я верю, что, разобравшись с магией, я смогу вернуться.

— Так скучаешь по дому?

— И скучаю тоже, правда. Понимаешь, у себя я был человеком, которого интересовало, как все устроено. Мне всегда было интересно, как работает телевизор, зачем человеку печень, почему наши предки встали на задние конечности и так далее. Я очень долго учился, к тому же, выучившись, я все равно оставался любопытным, мне было интересно все! Как летать, как плавать, как воевать? Все! И тут вдруг я встретился с настоящим вызовом! Понимаешь, это как плевок природы в мое лицо! Что-то, о чем я понятия не имел! Хуже того, что-то, чему я даже не мог придумать предполагаемое объяснение! Если бы меня заинтересовало, как размножаются кольчатые черви, то я бы знал, что мне делать, какие эксперименты поставить, какие книги искать. А тут — ничего! Это зудит во мне нестерпимо! — я замолчал, выдохнувшись и не замечая, что обращался к ней на «ты».

— Знаешь, я не поняла половину того, что ты сказал, и это меня пугает! То, что ты говоришь, бред! Но этот бред выглядит как правда! Я боюсь что-то спрашивать у тебя. Я тоже училась много лет. Нам преподавали историю и мифологию, нас предупреждали о запретных знаниях и исследованиях. Я прилежная ученица. Я помню много чего. И твой бред, он, понимаешь, он как будто ключики от закрытых дверей. Он воняет запретным! Никому не говори о том, что ты сейчас рассказал, без моего ведома! Хочешь жить — молчи! — в ее тоне опять прорезались повелительные нотки.

— Помолчишь тут, — я вспомнил пыточную.

Кажется, о том же подумала и скелле.

— Если хочешь, я могу убить тебя при необходимости.

Меня передернуло.

— Спасибо. Я подумаю над вашим предложением.

Глава 13

Уже темнело, когда мы добрались до постоялого двора. Это был целый комплекс сооружений. С одной стороны от дороги выстроились склады и дворы для повозок и возничих. Местное название этого предприятия я перевел как станция. С другой стороны располагался традиционный двор, вполне оправдывающий свое название. Вместо привычных четырех башен с галереями между ними здесь были только две, а остальную часть двора окружал обыкновенный довольно высокий забор с гостеприимно распахнутыми воротами. Лес вокруг не вырубили, и все здания укрывались под кронами деревьев, опирающихся на высоченные столбы стволов. Судя по всему, основная жизнь кипела напротив, в царстве телег и повозок — оттуда доносился шум, возгласы возниц, и носились взмыленные служащие. На постоялом дворе почти никого не было, только группа молчаливых хмурых мужчин, по виду купцов.

Управляющий был сама любезность и услужливость. О деньгах речи не шло — скелле даже не пыталась их предлагать. Нас накормили и показали номер. Очень сильно хотелось спать — еще сегодня утром я готовился умереть в скором времени, а проведя время в дороге, окончательно исчерпал себя.

— Я ложусь первая. Будить меня не надо, я встану сама. Запомни главное, Илия, что бы ни случилось — буди меня. И второе — не засни сам.

— Это в моих интересах. Но если я буду сидеть без дела, то засну все равно. Я оставлю свет и займусь этим шлемом — хочу посмотреть, как он устроен.

Скелле с сомнением посмотрела на меня.

— Ладно, делай что хочешь. Главное, не спи!

Она, не раздеваясь, забралась в кровать и уже через пять минут, я был уверен, спала. Я же уселся за столом с лампой, достал инструмент из сумки, шлем и начал его разбирать.

Внутри, как оказалось, он был устроен довольно просто — под подшлемником, по внутренней стороне самого шлема, были наклеены зубчатые фасетки из того же материала, что и линзы. Я думал, что шлем каким-то образом блокирует источник, но все было много проще — похоже, он просто искажал поле источника, так что скелле теряли ориентиры. Это как разглядывать мир через детский калейдоскоп. Чтобы не таскать с собой тяжелую, а главное, громоздкую вещь, я начал отрывать фасетки, которые могли пригодиться в моих экспериментах. Из того, что я уже выяснил, у меня сложилось предположение, что от источника исходило некое излучение, которое при взаимодействии с некоторыми структурами, такими как искажения в кристаллических решетках или загадочный материал линз, проявлялось в обычном электромагнитном спектре, но не как однородное излучение, в свою очередь, а как некая интерференционная картина стоячих волн. Мне нужно было буквально увидеть это. Пока что единственным доступным для моего зрения эффектом было свечение фонариков, но я не видел способа раздобыть крупный чистый кристалл кварца для опытов. Надо было искать другой способ.