Начало

Маша заплакала, я успокаивающе погладил ее по плечу. Харлова налила из графина квасу в стакан, подала девушке. Та стала, давясь, пить. Плач постепенно прошел. Почиталин пожал плечами, ушел искать Максимова. А мы принялись обедать.

Глава 6

– Не верь ты им, царь-батюшка! Они ить и ложно побожиться могут. Совсем у людишек совести нет. – Шигаев поймал меня после обеда в коридоре, протянул несколько бумаг. – Мы за них кровь проливаем, а они только о мошне думают!

– Что сие? – я тупо смотрел на какие-то списки.

– Хабар оренбургский. Как ты велел. Чего взяли губернаторского, чего армейского, ну и купцов тряхнули. Все в описи. Денег на семь тысяч, товару еще тысяч на пятьдесят.

Прилично! Я попытался бегло ознакомиться со списком, не вышло. Слишком много «позиций».

– Полно порохового запаса, ядер, пушек, ружей… А вот хлеба и прочего поменее. Железа так и вовсе мало.

В приемной ко мне тут же бросилось с полдюжины пузатых мужиков с бородами, расчесанными надвое. Несколько упали в ноги, заголосили:

– Пограбили нас казачки!

– Царь-батюшка, спасай! Склад с зерном и тканями персидскими опечатал твой Шигаев.

– Фарфор! Последнего китайского каравана! Мы разорены…

– А ну цыц! – полковник, стоявший справа, покраснел. – Хватит с вас, попили кровушки народной!

– Пройдем до кабинету, – я решил перевести конфликт в закрытое помещение. – Там порешаем. А ты, Максим Григорьевич, обожди в приемной.

Делегация купечества зашла в мой «офис», скандал был локализован. Не успел я усесться в кресло, как мне на стол с поклонами поставили поднос с золотыми червонцами. Монеты лежали горкой, и на первый взгляд тут было рублей пятьсот.

– А не задешево ли покупаете свого царя? – усмехнулся я.

На первый план вышел самый пузатый и представительный мужчина лет пятидесяти.

– Купец первой гильдии, Сахаров, – представился он. – Это, царь-батюшка, не бакшиш. А дар нашего обчества на твои затеи лепые.

– Неа, – я покачал головой, – рыбка плывет, назад не гребет. Что казачки взяли – того уже нема. И не просите. Зерно и прочий харч пойдет войску. Ткани на мундиры. Что там у вас еще Шигаев забрал? Склады мне ваши тоже нужны. Я уже назначил своих царских фискалов – будут свозить с окрестных поместий запасы. Все для дела, все для отечества.

– Петр Федорович, разве мы без понятия? – Сахаров сложил молитвенно руки. – Ничего взад не просим. Дай нам «пролетные» грамотки. Раз уж такое дело завертелось, престол отчий идешь ты отвоевывать – нам долги все прощаются.

Я поразился хитрости купцов. Они хотели получить от меня индульгенцию по долгам перед своими контрагентами. Так сказать, в силу обстоятельств, именуемых в зарубежном праве «act-ofGod». Кому чего должен – всем прощаю. Оборотистые товарищи!

– Хорошо, – решился я. Портить отношения с купечеством мне было не с руки. – Грамотки я вам дам. Дело сие не трудное. Но и вы мне отслужите.

– Что потребно сделать? – поинтересовались негоцианты. – Все, что твоему величество нужно – поставим в казну. По самым низким ценам.

Угу. И с откатами Шигаеву. Знаем – проходили.

– Ваши же караваны ходят в сопредельные страны? В Османскую империю, к прусакам да австриякам? Может, к хранцузам?

– С турками нынче замятня, а к остальным ходим, – покивал Сахаров. – А больше плаваем. В кумпанстве с питерскими да московскими тузами.

Понятно. Кто же их пустит торговать с Пруссией да Францией. На это в Питере да Москве свои купцы первой гильдии сидят. Но какие-то связи, видимо, были.

За окном нарастал шум – кто-то играл на балалайке, ругался. Похоже, что начали собираться крестьяне.

– Поедут с вами мои людишки. Под видом ваших приказчиков. По моим делам. А ежели прознает кто о сем – вам несдобровать.

Повисло тяжелое молчание. Хотите пролетных грамот? Отслужите!

– По рукам?

Купцы согласились. Куда им деваться? «Пролетные» грамотки – сильный аргумент. А я получу бесцензурный канал связи с окрестными странами. И, надеюсь, государями. Этот канал мне ой как нужен!

После купцов быстро решаю вопрос с заждавшимся Рычковым и беседую с худеньким, большеглазым пареньком по имени Васька Каин, одетым в рваный армяк на несколько размеров больше нужного.

– Откель такая фамилия?

– То кликуха… – Вася вытер рукавом сопливый нос. – Братич мой разбойник известный, его сиятельство изволил его Каином называть. А меня заодно…

Понятно. По первому библейскому убийце.

– В голубях хорошо смыслишь?

– Нахватался, – Каин почесался. – Птица глупая, да злая.

– Как злая? – символ мира никак не состыковывался у меня в голове с определением «злая».

– До смерти заклевывают слабых да больных. Прям как наши баре.

Васька шмыгнул носом, покосился на блюдо с червонцами.

– На! – я сгреб несколько монет, протянул пацану.

– Ух ты! Да тут же… – Каин сразу несколько кругляшей с ликом Екатерины засунул за щеку. – Отслужу, царь-батюшка, – прошамкал пацан, – ей-богу отслужу!

– С Колькой Харловым уже познакомился?

Хватит уже Таниному брату колобродить по дому. От этого дурные мысли возникают. Я дождался кивка и продолжил: