Начало

Вторым, что я почувствовал, было изумление, возникшее от того, что мир вдруг решил перевернуться с ног на голову. Мне понадобилось несколько долгих мгновений, что бы осознать, что я раскачиваюсь на том самом крюке, к которому до этого было привязано тело несчастного парня, за тем исключением, что раздевать меня палач не позаботился.

Я с тоскою посмотрел на Эля. Крепко-накрепко связанный, он сидел прямо подо мной, злобно сверкая глазами на возившегося у стола спиной к нам Ваалура.

— Эй, ты… — я закашлялся. Мне отчего-то было трудно говорить — каждое слово приходилось выталкивать немеющим языком сквозь непослушные губы. — Ха'ри так… — а вот ругательство на гномьем языке далось неожиданно легко.

Палач обернулся на слабые звуки моего голоса. В руках у него была колба с густой жидкостью рвотного цвета. Растянув губы в гаденькой улыбке, некромаг подошел и покровительственно похлопал меня по щеке.

— Надо же, очнулся… еще ни один человек до тебя не мог этим похвастаться. Хотя я забыл, ты же не человек… ты паршивый изгой!

Я хрипло, с натугой рассмеялся, глядя на исказившую его лицо брезгливую гримасу, и тут же зашелся в приступе жесточайшего кашля.

— Я тебя убью, — прорычал я, когда снова смог говорить.

— Да что ты? — моя угроза ни мало не испугала нашего пленителя, а наоборот, показалась ему ужасно забавной. — И как ты, интересно, собираешься это сделать, будучи мертвым?

Я напрягся, пытаясь разорвать сковывавшие меня путы.

— О, напрасно, — хохотнул Ваалур. — Даже не пытайся. После моего заклятия ты еще долго не сможешь нормально двигаться. Впрочем, скоро тебе это уже не понадобится…

Он был прав — сейчас я действительно был слабее котенка.

— Как только я узнал, что ты со своим одноруким эльфом, — некромаг пренебрежительно ткнул моего побратима носком ботинка под ребра, — сбежали от Алориэля, я понял, что пришла пора вмешаться мне. Вы угрожаете планам моего хозяина.

— Хозяина? — я нашел в себе силы изогнуть губы в насмешливой ухмылке. — Так значит, ты всего лишь жалкий раб, а?..

— Я никому не служу! — отрывисто, с ненавистью воскликнул Ваалур.

— Не обманывай себя, — протянул я, пытаясь придать своему голосу насмешливые нотки, в то время как все внутри меня сжималось от липкого, холодного страха. — Тебя призвали, и ты служишь Кану, некромаг!

— Что? Ты подумал, что я — настоящий некромаг? — и палач рассмеялся. Безудержно, истерично, завалившись всем корпусом назад и едва не расплескав свое варево.

— Что? — на этот раз пришла моя очередь изумиться. Неужели я ошибся и он — не некромаг? Но тогда зачем все эти кровавые ритуалы?..

— О нет, я не некромаг. Пока нет. Вы, жалкие, ничтожные людишки даже не представляете, на что способна сила некроса! Вы боитесь постигнуть всю глубину магии крови, прикрываясь жалкими заветами своего ничтожного бога! А я не боюсь! Я ничего не боюсь! Древние книги, добытые моими предками в Первой Великой войне, ведут меня по извилистой тропе познания некроса. Увы, пока я лишь в самом начале этого пути. Но когда я завершу древнейший ритуал Крови, подаренный людям великим Оксом, моим истинным и единственным хозяином, а потом в страхе ими отвергнутый, я обрету невероятное могущество!.. Но для этого мне надо много жертв и много-много свежей, теплой крови… — затуманившийся взгляд палача скользнул по нам с Элем.

Я невольно сглотнул. Не знаю, как далеко этот человек продвинулся по пути обретения мощи некромагов, но какими-то магическими силами он действительно обладал, иначе не висел бы я сейчас кверху ногами, беспомощно раскачиваясь в воздухе.

— Откуда ты знаешь о Кане? — спросил Ваалур.

Если расскажу о предательстве Орикса, он наверняка его убьет. Но какое мне до этого дело?

— Мне рассказал Алориэль. И мы не… — вначале я хотел сказать «и мы не сбегали, он нас отпустил», но вовремя прикусил язык.

Вторая ложь может уничтожить первую — у Ваалура могли быть доказательства нашего побега, а так, что нам говорил или не говорил Алориэль — это мое слово против его. К тому же могло так статься, что палач знал о нашем визите в крепость Орикса, и тогда он мне все равно не поверит.

— Что ж, это все равно уже не важно… — не отрывая горящего взгляда от моих глаз, Ваалур вытянул назад руку и, не глядя, поставил пробирку на стол. Ладонь прислужника Окса молнией скользнула куда-то под мантию и явила алому свету свечей небольшой кривой нож с лезвием, сплошь исчерченным причудливой вязью замысловатых рун. Металл ножа был черен, будто он долгое время пролежал в земле. И от него явственно пахло смертью и болью сотен замученных жертв.