Начало

И, конечно, им в помощь была огромная фундаментальная библиотека. Она стала незаменимым источником информации для строителей нового мира, в котором приходилось начинать всё с самого начала: лепить посуду, варить бронзу, ковать железо, добывать пищу в поте лица своего.

Не лишним будет сказать, что здесь собрались молодые, здоровые люди. Парни и девушки, не замечавшие никого рядом раньше, стали с интересом присматриваться друг к другу. И через год после приезмления в прошлое, население прибавилось на одного человека. Появился первый коренной житель Атлантиды. Кто-то негодовал, потому что скучал по дому. Ведь не все ныне жители Атлантиды были одиноки. Многие имели семьи, которые остались там – далеко в будущем. Дети, разлученные с родителями, и родители, отлученные от своих детей, порой жестоко страдали от тоски. Некоторые находили утешение, другие, более преданные своим чувствам, хранили верность и ждали воссоединения с любимыми. Но зов природы не обманешь, и с каждым прожитым на острове годом детишек становилось всё больше и больше. Даже не смотря на то, что с детьми были серьезные проблемы.

Глава седьмая. Связующая нить.

Тот факт, что с детьми, рождёнными в Атлантиде, было что-то не так, островитяне поняли не сразу.

Первенец Атлантиды родился у Вероники. Ей первой пришлось испытать все трудности материнства вдали от цивилизации.

Через два месяца появились ещё пара малышей. А за ними целый «бэбибум» охватил Атлантиду.

Молодые мамочки были не на шутку напуганы. Дети проявляли недюжий аппетит. От них не было покоя не днём, ни ночью. Они мало спали, и росли…не по дням, как казалось, а по часам!

Это было только внутреннее ощущение мамочек, не имеющее ничего общего с реальностью. Но ощущение «ускоренности» времени не пропадало. Как будто кинопленку жизни быстрыми движениями прокручивают у тебя перед глазами. Будто время, не зная покоя, торопится, бежит. Словно невидимый часовщик вращает стрелки, указательным пальцем скользя по циферблату, манипулируя часами чужой жизни.

Никто не догадывался в чём причина…пока не сумели поймать интернет. Получилось это случайно. Связь была крайне неуловима, все попытки к подключению заканчивались неудачей. Но тот факт, что сеть была – сразу здорово насторожило атлантийцев. Значит, они всё ещё как-то связаны с будущим! Каждый раз, обновляясь, компьютеры Атлантиды сбрасывали внутреннее время и синхронизировались с мировым. Атлантида провалилась в кротовину, но за ними тянулась незримая нить, удерживающая её на грани прошлого и будущего. Словно шарик на резинке, заброшенный в пространство – замер, застыл на месте в точке невозврата. За те три года, что они провели в прошлом, в их будущем не прошло и трех минут! Атлантийцы не старели. Чего не скажешь об их детях.

Время летело, как стрела выпущенная из арбалета. Один день, как и прежде сменял другой, солнце вставало над Атлантидой и садилось, одна важная задача решалась и наступало время для следующей, и всё это происходило в таком бешеном темпе, что люди не успевали задуматься. Не успевали отдохнуть. Только закрывали глаза с наступлением ночи, как тут же наступало утро. Сухое, жаркое лето сменялось дождливой зимой, после небольшой прохлады снова приходил нестерпимый летний зной. Бесконечный аттракцион, карусель, от которой кружится голова и порой, путаются мысли.

Вероника, первая мать, столкнувшаяся с проблемами, как никто другой болела за детишек и помогала молодым матерям, возглавив местный родильный дом. Сперва им выделили место в корпусе, потом появились ясли и детский сад. Долго ждать не пришлось, чтобы следом появилась и школа.

У Вероники и Георгия родился сын, а еще двоих: мальчика и девочку «спящего» Стрижевского, жена которого умерла в родах они решили усыновить. Трое ребятишек выросли стремительно. У старшего подросли и стали взрослыми свои дети, а Вероника готовилась стать прабабушкой, в тоже время находясь на шестом месяце беременности. Это здорово било по психике и вскоре привело её к жестокой депрессии. И не потому, что она должна стать прабабушкой, а потому, что став ею, она должна будет готовиться к следующему этапу своей жизни – потере старших детей. Её первенцу было за шестьдесят. То, что сын старше отца с матерью, можно понять, если рассуждать логически, но трудно понять с человеческой точки зрения. Это сильно удручало. Так не должно было быть! Слишком непривычной и неестественной была ситуация.

Постоянная суета и бесконечные проблемы отвлекали её, но сумасшедший график истощил сердце, вымотал все силы. Она реже покидала кампус, а затем, передав дела начальницы роддома, заперлась в четырех стенах, отстранившись от внешних связей.