Победа. Входя в полуразрушенную крепость, я буквально чувствовал её вкус на губах. Радость омрачало лишь то, что под этими стенами осталась почти треть моего войска. Десять наг и две трети взятых гремлинов сложили головы во время штурма. И один ракшас. И хоть умом я понимал, что во время такого штурма потери были неизбежны, особенно, если учесть, что это первый захват крепости на моей памяти, мне всё равно это казалось каким-то ужасным расточительством.
Впрочем, если смотреть на вещи с оптимизмом, эта крепость выглядит очень удачным приобретением. Если восстановить стену с обеих сторон, да запихать сюда гремлинских орудий, то получится чудесный пограничный пост. Судя по карте, ущелье тянется вплоть до завесы ещё пару километров. Соответственно, любой враг, решивший напасть с этой стороны сначала должен будет «выбить пробку» из ущелья. И как же, черт возьми, разбойником досталось такое чудо фортификации? Не иначе, как наследие какого-нибудь древнего правителя или государства, служившая местным в качестве пограничного форта. Внутренняя обстановка это полностью подтверждала. Здесь имелась старая конюшня, полусгнивший амбар, два древних развалившихся сарая у стены и обветшавшие солдатские бараки, в которых походу и обреталась разбойничья банда. Помимо них имелись три приземистых каменных постройки. Бьюсь об заклад – это арсенал, тюрьма и покои командира. Наверняка часть внутренних помещений вырублена в самой скале… Помимо всего прочего, во дворе валялись четыре разбитые телеги и куча каких-то деревяшек и тряпок. Неподалёку от этого места наги складывали трупы в одну большую кучу. Ко мне подполз слегка запыхавшийся Салим.
- Гос-с-подин. Мы нашли сокровищницу и тюрьму с-с пленными. Захваченных разбойников уж-же доставили туда.
- Отлично. Давай сначала посмотрим на пленников. Трофеи от нас не убегут, - ответил я.
- С-слушаюсь.
Наг повёл меня к одной из тех самых каменных построек у стены, что находилась справа от нас. Как я и предполагал, основное помещение было высечено прямо в скале. Здесь было довольно темно, света факелов почти не хватало. Длинная винтовая лестница вела нас куда-то вниз. Достигнув её конца мы попали в узкий прямой коридор, оканчивающийся тяжёлой стальной дверью. За ней скрывалась небольшая квадратная комната – сама тюрьма. Пара деревянных лавочек и стол, отгороженные небольшой перегородкой должны были быть постом охраны, где в данный момент расположились две наги. Обе склонили головы в знак приветствия. В тусклом свете факела удалось даже разглядеть чей-то ржавый меч, так и оставшийся с древних времён висеть на подставке для оружия. В полумраке это место казалось довольно зловещим. Мне кстати почему-то казалось, что в тюрьме должно быть непременно темно и сыро, но здесь, под землёй, сыростью совсем не пахло. Вокруг был лишь сухой серый камень. Наверное, поэтому дерево так хорошо сохранилось. По периметру комнаты располагались четыре тяжелых железных двери. Сами камеры.
- Где пленные? – спросил я.
Салим молча указал рукой на нужную дверь. Забренчала связка старых ключей, со скрежетом отворился замок, впуская нас внутрь. Разумеется, в камерах факелами и не пахло. Змей щелчком пальцев вызвал небольшой светящийся шарик. Его вполне хватило, чтобы разогнать непроглядную тьму камеры. Во мраке виднелись силуэты пленников, сидящих у дальней стены. Зазвенели цепи – кто-то ёрзал. Мы подошли поближе, светлячок разогнал тьму, позволив нам с Салимом лучше рассмотреть пленных. Внимание привлекал лишь один. Крепко сбитый мужик с короткой седой бородкой и пустой глазницей, неприкрытой никакой повязкой. Подойдя поближе, я остановился в шаге от местного «атамана». Его лицо не отражало ни единой эмоции.
- Митяй Одноглазый, насколько я понимаю?
Разбойник не проронил и слова. Засопев, он лишь подарил мне тяжелый взгляд и опустил голову, не желая более смотреть на меня. Впрочем, подтверждение мне и не требовалось.
- Значит, всё-таки ты, - заговорил я, обнажая меч. Выдержал небольшую паузу, глядя на лысеющий затылок Митяя, - я ведь не просто так к вам сюда заглянул, а с посланием, - я занёс меч над головой, - передаю привет от одного старого мельника.
Разбойник дёрнулся, но говорить что либо было уже поздно. С глухим стуком часть его головы упала на каменный пол. Кто-то из пленников взвизгнул от страха, остальные зашептались, заёрзали, зазвенели цепями. Салим лишь поморщился, видимо я не слишком аккуратно срубил.