Он аккуратно развернул полотно, расправил его, подгоняя так, как надо. Для этого пришлось снять брюки с непутевого отпрыска, потому что бескрылый дракон был несколько больше, заходя на ягодицы. Найири не удержался и приложил отцовскую ладонь к накачанному заду сына. Сантилли, очнувшись, попробовал возмутиться отцовским произволом, но это мало помогло. Найири, не слушая буяна, привел полотно в действие, иглы, пропитанные краской, вонзились в кожу, отпечатывая рисунок. Герцог скрипнул зубами и замолчал. Но это было не самое страшное. Татуировку надо было оживить, сделать яркой и объемной. И Сантилли знал, что его ждет.
— Отец, я же сдохну, — попробовал воззвать он к родительским чувствам.
— Твои проблемы, — зло ответил Найири, — лично я твои похороны переживу.
Больше они не разговаривали, потому что Повелитель вылил на спину сына специальный раствор и герцог от запредельной боли потерял сознание. Очнулся он, лежа на животе в своей постели. Несколько дней они с отцом разговаривали только по делу, то есть привет и пока. Потом все-таки помирились, Сантилли извинился, но про себя все равно считал, что поступил правильно, только пить не надо было. И отцу не надо было настолько жестоко поступать. Мог бы и дождаться, пока сын протрезвеет. Хотя бы. Если он доживет до своих детей, постарается так с ними не поступать. Зарекаться до конца Сантилли остерегся, зная семейный характер.
— Давай, я возьму домой и там выберу, — осторожно предложила Эджен, вырывая брата из неприятных воспоминаний.
Сантилли рассеянно кивнул. Сах Ир тут же решил воспользоваться возможностью и выпросил у герцога рисунок с Салимом. Его Светлость, странно покосившись на принца, согласился.
— Сэмюель, — Таамир поспешил сменить тему разговора, — мы тут подумали все вместе и хотим тебе предложить поменять имя.
— Почему? — насторожился мальчик.
— Новая жизнь — новое имя, — пояснил дракон, — и, насколько мы поняли, старое тебе не очень нравится.
Сэмюель закусил губу и, стараясь выглядеть невозмутимым, спросил:
— И как меня будут звать?
— Сам решай.
Может же Таамир быть лапочкой. Смотри, как спокойно разговаривает. А то цедит слова сквозь зубы, так и хочется их пересчитать. Давай, дракон, налаживай контакт. Учись дружить.
Мальчик задумался на минуту, потом спросил:
— Мишель? Можно?
— Хм. Красиво. Тебе точно нравится? — поинтересовался дракон, для которого новое имя звучало так же странно, как и старое.
Мальчик кивнул.
— Значит, Мишель Ксавье. Фамилию будешь менять?
Тот отрицательно мотнул головой. В это время музыканты заиграли веселую плясовую, и девушки вышли приглашать мужчин. Внимания за их столом избежали только Лас и Сантилли, одинаково отрицательно мотнувшие головами, и мальчики. Эдингер с готовностью поднялся навстречу немного покрасневшей от смущения красавице, в отличие от Таамира, сделавшего это с видимым неудовольствием.
Сэмюель, теперь уже Мишель, с удивлением смотрел, как дракон, не смотря на не желание, непринужденно подхватил партнершу за талию и влился в общий танец. Ему тоже захотелось научиться двигаться так же раскованно и изящно, но пажей этому искусству не учили. Может, если попросить, ему разрешат, не всегда же он будет прислугой? О том, что дракон хочет использовать его в других целях, мальчик старался не думать. Ведь Эдингер обещал, и сам Таамир тоже. Должен же он сдержать слово?
Танец был несложный, так что Рашид быстро освоился и вошел во вкус. Праздник у ашуртов, если отбросить некоторые нюансы, ему нравился. Султан понял, что наслаждается нежданным отдыхом в почти домашней обстановке. Может, так оно и было задумано? А герцог не прост, ох как не прост. Вроде вот он, весь на ладони, а копнешь глубже и обнаружишь бесконечную череду запертых дверей, и еще попробуй открыть. А как он расшевелил этого странного мальчика!
Его Светлость будто ни о чем болтает, а зал ненавязчиво держит под контролем. Дэмы не напиваются. Слуги вышколены, но не испуганы. Видно, что Сантилли здесь не только уважают, не смотря на молодость, но и любят. А это дорогого стоит. Самому Рашиду пришлось немало попотеть в свое время, чтобы заработать авторитет, а этому юноше, кажется, все само падает в руки, только подставляй. Вот именно, кажется. Ашурт сам работает, как… демон (султану стало смешно от такого сравнения), и других не особо жалеет, выжимая едва ли не последние соки, но делает это так, что люди ему благодарны за это. Это если судить по тому, в каком бешеном темпе они построили печи, практически собрав из своих материалов, и отлили пушки. Султан не жалел о потраченных деньгах. Они того стоили. Пушки вышли отличные.