Начало Времен

Кузьмин многозначительно закивал головой, делая вид, что знает, откуда эта цитата. Привалов хотел еще пошутить, но его отвлек шум струящейся воды. Он обернулся на звук и увидел прямо по курсу перекатывающиеся пороги. Ему, и все, кто находился снаружи стало понятно, что впереди мель, и чем она могла грозить их цилиндрическому убежищу.

Мель! — Крикнул Привалов, указывая на нее рукой. — Внутрь, быстро! — И первым запрыгнул в люк.

Глава 19

Долгое морское путешествие, отнявшее полтора месяца, со всеми остановками, подходило к концу. Плот приближался к материку, в месте, бывшем до катастрофы устьем величественной сибирской реки, Енисея. Туман становился все плотнее. Чистая морская вода уже давно сменилась на темную, бегущую с бескрайних заболоченных равнин материка. Тут и там мимо плота проплывали обрывки водорослевых островов, утянутых течением. Как ни странно, но на них не гнездились птицы. В глубине, так называемой суши, морские птицы не водились. Зеленое одеяло из водорослей и было сушей, на которой жили все обитатели животного мира, пережившие катастрофу.

Анхелика смотрела на диковинную природу во все глаза. Она пугала ее непроницаемым туманом, сквозь который было не только не видно, но и не слышно. Любой звук тонул в нем, как в вате, и если удавалось что-то услышать, значит, источник его был рядом. Почти все звуки, для жителя поселка с Новой Земли, никогда не бывавшем за его пределами, не были знакомы.

Чего стоили лягушачьи хоры, исполняемые сотнями гигантских глоток. Из-за их шума, Прометей держал плот подальше от берега. Но не только из-за шума. Период брачных пений означал агрессивность самцов. Однажды, по неопытности приблизившись к берегу, в самом начале речного пути, нечаянно спровоцировали атаку земноводных. С десяток крупных животных погнались за плотом, и только крики Анхелики и удары веслами по головам, охладили их агрессию.

Река, наследник Енисея, была широка. Рваные зеленые берега в редких местах сменялись на настоящую земную твердь. По большей части, река была своеобразным течением среди болот и стоячих водоемов. Плот вошел из моря по западному берегу и теперь надо было пересечь реку и пристать к восточному. Прометей не знал, насколько широко устье, будет ли река сужаться дальше. На всякий случай решил пройти неделю вверх по течению, а потом попытаться пристать к противоположному берегу.

Ночевали посреди реки, бросив в воду якорь на веревочном тросе. Всего лишь раз он коснулся дна на отметке в двадцать метров. В остальных местах глубина дна превышала ее многократно. На пятую ночь, когда по вычислениям Прометея они отошли от побережья на сотню километров, случилась событие, до чертиков напугавшее весь экипаж плота, включая и его матерого капитана.

Как и полагается, перед сном стравили якорь на всю длину. Анхелика ушла ночевать в трюм, а Иван и Прометей укрылись в несколько слоев тряпьем и шкурами. Делалось это не столько для согрева, сколько для защиты от сов, реагирующих на тепло. Над плотом натянули сеть, похожую на рыбацкую, с привязанными по краям «погремушками». Простая и надежная конструкция, защищающая и предупреждающая от летающих ночных хищников, заимствованная у охотников.

Было далеко за полночь. Из всех звуков, слышалось только журчание воды по углам плота. И вот, посреди темной ночи, неожиданно дрогнул плот, и брякнули в ответ погремушки.

— Иван, это ты? — Спросил Прометей, предполагая, что друг встал по малой нужде.

— Нет. — Откуда-то из-под груды тряпья произнес Иван. — Я подумал, что это ты. Анхелика? — Позвал подругу.

— Чего тебе? — Сонно произнесла девушка.

Ее не беспокоили погремушки. В трюме она чувствовала себя достаточно защищенной. Но тут плот не просто дернулся, он клюнул одной стороной и зачерпнул воду. Анхелика взвизгнула, а барабан, на котором была намотана веревка с якорем, затрещал от натуги. Плот потянуло, будто его запрягли в оленью двойку. Волна поднялась по левому борту и прошла через весь плот, намочив постель и припасы в трюме.

— Это же рыба играет с нашим якорем! — Догадался Прометей.

Она действительно играла. Плот неожиданно остановился. Иван вскочил на ноги, чертыхаясь и отряхивая на себе промокшую одежду. Анхелика выбежала из трюма. Прометей кинулся к барабану. Плот снова дернуло, чуть не сбросив за борт Ивана с Анхеликой. В последний момент они успели задержаться за доски трюма. Прометей ухватился за веревку, пытаясь вытащить якорь. Ее дернуло и потянуло. Силища у того, кто тянул за нее, была невероятной. Прометей не успел отпустить веревку, и его ладонь оказалась зажатой между ней и барабаном. Он закричал от боли и выдернул ладонь из-под веревки, стесав кожу.

Рыба не унималась. Возможно, ей просто не хватало забав в реке, поэтому она так привязалась к обычной веревке. Плот снова дернуло на одну сторону и потянуло в воду. Вещи заскользили на край. Ситуация становилась критической. Иван понял, что еще секунда и плот просто уйдет под воду. Принимать решение времени не осталось. Он вынул из-за пазухи нож и перерезал якорную веревку. Плот облегченно плюхнулся назад.