Начиналась жизнь

— Поможет им это, как мертвому кадило… — ввернул словечко Йошка Кройн.

На противоположной стене висел плакат с нарисованным на нем раком. Рак с горделивым видом топорщил длинные, остроконечные усы, будто говоря: «У меня есть товарищ на вашей фабрике — Бэрл его зовут. У обоих у нас одна привычка — пятиться назад».

По некоторым причинам Бэрлу именно так казалось. Его сельфактор сделал вчера пять фунтов браку. Десять бракованных шпулек висят прикрепленные к потолку среди цеха, на виду у всех. Бракованные пять фунтов ниток спокойно покачиваются в воздухе, дразня Бэрла.

— Что задумался? — спросил Кузнецов. — Ешь скорей, не то…

Раздался гудок. Бэрл на мгновение заколебался: окончить обед или бежать? Что-то заставило его броситься в цех.

В цехе его взгляд сразу же упал на испорченные мотки ниток, висевшие под потолком. Четыре сельфактора плавно прогуливались по рельсам. Муфты всех четырех ритмично постукивали. Нитки с шумом вытягивались во всю длину машины. Бэрл принялся помогать нителовщицам соединять оборванные нитки. Каретка размеренно двигалась по рельсам. Пузатые мотки постепенно худели, в то время как шпульки все тяжелели.

Рядом с Бэрлом на другой машине работал его старый друг Йошка Кройн. Обе каретки двигались в одном ритме. Момент вытягивания ниток совпадал у обеих машин, точно они условились поддерживать всегда контакт. Выпрямляясь, нитка дрожала со странным звуком; казалось, что в цехе хлещет ливень.

— Крути, Гаврило! — воскликнул Йошка.

В цех вошел Юдка Грак. Теперь он был секретарем комсомольского коллектива на фабрике. Как всегда, движения его были ловки и уверенны. Он пришел сообщить ребятам радостную весть, но едва Юдка показался в цехе, как десять бракованных шпулек, висевших у потолка, устремились к нему навстречу. Погляди, мол, на нас, Юдка!

Бэрлу казалось, что Юдка только на них и смотрит. Взволнованный, он сам подскочил к испорченным ниткам и указал на них Юдке.

— Как тебе нравится, Юдка, моя работа?

— За такую работу пудовую свинцовую медаль тебе выдать, — провел тот рукой по носу Бэрла.

— Смеешься?

— Наоборот, я пришел тебя поздравить, — Юдка шагал следом за кареткой, — ты молодчина, Бэрл, и Йошка тоже…

— Смеешься?

— Заладила сорока Якова… проект ваш на днях будут обсуждать, вот как.

Птицы запели в сердце у Бэрла.

Юдка вышел.

Каретки без устали двигались по рельсам. Две молодые нителовщицы внесли на плечах новый форган.

Ж-ж-ж… — быстро кружились и трепетали нитки.

История брака была совсем проста. В машине двести шестьдесят веретен, и все они вертятся одинаково. Но если сельфактор капризничает, он часто рвет нитки. Тогда надо успеть в несколько секунд связать концы и быстро разгладить узелки ладонями, потому что узловатая нитка непригодна для тканья.

Узлы — это и есть брак.

Но на двести шестьдесят ниток есть только три пары глаз. Четвертая — Бэрла, он — сельфакторист. В его обязанности не входит ловить нитки, хотя он это и делает. Он должен знать нутро машины, и он его знает. Вчера из соседнего цеха, из чесалки, принесли плохие клубки форгана, машина заартачилась и начала беспрестанно рвать нитки. Три пары глаз не успели уследить. Вот откуда эти десять бракованных шпулек, висящих под потолком. Вот и все.

Бэрлу было не по себе, очень не по себе. Особенно потому, что трех остальных виновных это не слишком волновало. Бэрл — бригадир, он любит фабрику и не может равнодушно относиться к такой неудаче…

ЙОШКА КРОЙН

…Тогда тоже, падал мягкий снег. Это было шесть лет назад.

Бэрл внезапно почувствовал чью-то руку на своем плече. Кто-то назвал его по имени. Он оглянулся. Перед ним стоял невысокий мальчик в коротком рваном пальтишке, вывернутом наизнанку, без шапки. Это был Йошка Кройн.

— Глаза у тебя в затылке, что ли?

— А! Черт бы тебя побрал! Как ты попал сюда?

— Поездом.

— Ну, как поживаешь?

— Как видишь.

Это хладнокровное «как видишь» напомнило Бэрлу его собственные похождения. Он поглядел на Йошку и увидел в нем себя — Бэрла былых времен.

— Что же ты теперь собираешься делать?

Ответ утонул в оглушительном уличном шуме.

Мальчик вдруг исчез. Через несколько минут Бэрл заметил, что какой-то мужчина тащит Йошку.

— Куда девал мешок, говори?

— Какой мешок? — захныкал Йошка.

— Знаем мы вас… Да, да. Ну, в районе все выясним.

Бэрл последовал за ними. В милицию его, однако, не пропустили.

— Вам что надо?

— Я свидетель, — отрезал он и расчистил себе путь при помощи локтей.

У стола сидел высокий человек с короткой бородкой и пытливым взглядом светло-карих глаз.

— Рассказывайте! — обратился он к гражданину, который притащил Йошку.

— Прошлой ночью у меня из дому украли вещи. Это его работа, — указал он на Йошку.

Карие глаза начальника метнулись к Йошке.

— Ты украл?

— Нет.

— Хорошо, — бородка кивнула гражданину, — вы свободны. А ты (к Йошке) останешься здесь. Вы (к Бэрлу) что скажете?

— Ничего… я только хотел знать судьбу моего товарища.

— После суда узнаете.

— Гм… я хотел бы знать до суда.

— Ваши документы?

Бэрл начал шарить в карманах. Но там ничего не оказалось.

— К сожалению, я не взял их с собой.

Короткое резкое приказание милиционеру: