Начинка (СИ)

Фревин обманул её. Но Кира никак не могла доказать это, потому что всё было по-честному, конечно же. Он предусмотрел всё, и винить оставалось лишь себя. Когда будет иначе? Ответ становился очевиднее с каждым новым днём, приносящим новые проблемы. Неужели надеяться было не на что? И ещё это странное состояние полупустоты внутри, подозрительное спокойствие, увеличивающееся с каждой пройденной минутой. Очевидно, её настигла спасительная защитная реакция организма. Кира переставала дышать столь учащённо, а глаза утрачивали лихорадочный блеск, тускнея, что создавало сходство с отцом. Уже мёртвым, благодаря ей.

Музыка застопорилась несколько раз, раздражая слух. Интернет ловил не очень хорошо: заканчивался трафик, и совсем скоро придётся пополнить баланс. Деньги… Да, это ей сейчас очень необходимо. Но для начала девушка доест.

Она не должна так делать. Спокойно… заходить на кухню, бесстыдно есть овощи прямо из кастрюли. Брокколи были особенно хрустящими, насыщенными и благодаря своим размерам заполняли дыру в желудке, создавая физическую тяжесть. Это помогало не забывать, что Кира не во сне, и всё реально. По крайней мере, глупая еда, соприкосновение холодной вилки с пальцами иногда дрожащих и чуть немеющих рук, а затем вполне безобидное и тоже реальное желание запить принятую трапезу чем-то особенным.

Это, если честно, убого — знать, что единственное хорошее в виде напоминания о себе отец оставил овощи. Господи, и он её семья?

Ты не лучше.

Да, конечно. Конечно!

Голова девушки качалась в такт последним нотам песни, создавая со стороны иллюзию её полного комфорта и расслабленности. Но если бы хоть кто-то мог услышать, увидеть содержимое внутри, что скрывала копна безнадёжно спутанных рыжих волос, то навряд ли даже капля хорошего впечатления сохранилась бы.

— Почему кофе закончилось… — бормотала себе под нос беззлобно Кира и громко хлопнула дверцей верхнего шкафа.

— Может быть, потому что в вашей семье пьют кофе крайне редко и поэтому не заботятся о его своевременной покупке? — Фревин зашёл в комнату, умудрившись сменить за своё короткое отсутствие облик на совершенно новый.

Кира мысленно сосчитала до пяти, сдерживая жажду агрессивно парировать, и только затем обернулась, полностью приготовившись более лаконично съязвить, оскорбить, а заодно и послать этого… Что с его лицом? Всё обманчивое настроение беспечности от шока содеянного разбилось вдребезги. Ей стало трудно дышать.

Он вопросительно выгнул густые брови, словно не понимал замешательства на лице Митчелл. Его вечные выходки, кажется, не кончатся, никогда.

Никогда.

— Ты… Это… — не понимая, можно ли откровенно упоминать различия его сторон лица в степени красоты, ведь это нетактично. Однако Фревин и не заслуживал лучшего обращения. Кира закусила губу, нахмурилась, а потом на одном дыхании выдала: — Почему ты так ужасен?

Этот вопрос мог относиться ко всему по отношению к Фревину. Она поняла это лишь после, но уже не стала уточнять. Сил не было. Ещё немного, и Кира не выдержит. Причина была даже не в его изуродованной левой стороне лица шрамами, которое завершала кроваво-тёмная дыра заместо глаза в своём положенном месте. Просто до неё наконец дошло, что она натворила.

Кира не дождалась ответа Фревина, мигом обращая внимание обратно на кухонные приборы, полупустую сахарницу, нераспакованную пачку салфеток, а в самом углу яркая летняя упаковка обычного чёрного чая будто умоляла своим чуть пыльным и помятым от частого быстрого открывания и закрывания видом, использовать её. Как проститутку… И что за невероятные сравнения возникают у Киры в голове?

— Тебе неприятно?

Вода в чайнике была безотказно холодной. Но, вроде, кипячёной. Она не хотела ждать ещё лишние десять минут, боясь вернуться к новым неприятным воспоминаниям, на этот раз касаемо пролитого кипятка на Гестию.

— Ты выглядишь такой потрясённой и жалкой…

Не нужно слушать его. Может быть, долгое игнорирование и есть спасение от него. Кира догадывалась о ложности этой надежды, но сейчас любая мелочь помогла бы быстрее успокоиться. Правда, наливая ледяную воду в чашку, она всё равно усиленно прислушивалась к любым посторонним звукам, как к лёгким шагам Фревина, севшего где-то поблизости, так и к гудкам автомобилей вне дома и говора случайных редких прохожих.

Взгляд давно рассредоточился, и Кира опомнилась только в момент, когда переполненная кружка сливала своё содержимое на руку и стол под давлением непрерывного потока новой воды.

— Тебе помочь? — с издевкой окликнул её Фревин и, кажется, опять поднялся со своего места.

Ничего страшного: повод распаковать салфетки, чтобы стереть следы невнимательности. У каждого человека бывает подобное, верно? И это не говорит о её подавленности.

Кира зажмурилась. Он приближался к ней, уже близко. Быстрее!

— Нет! — не выдержав, заранее крикнула девушка, но продолжала ковырять пакет с салфетками, почти доходя до раздирания ногтями от невозможности найти заветный отворот или выступавшую ленту, которую специально нужно потянуть.