Начистоту в ли-бемоле (сборник)

Берём одно яблоко. Делим его на два.
Нет, вы на диете; значит – на все четыре
стороны. Размусоливаем по квартире
свежевыжженные яблочные слова.

Можно добавить текста – покорчиться

на полу,
представив не пол, а, скажем, асфальт
на Манежной.
Дано: четыре угла. В каждом углу —
по надежде.
Сколько надежд убито в каждом таком углу?

Берём один век. Век делится без остатка.

Дольки ровны и хрустки, цифры беспечно
быстры,
но, как пела некогда группа «Контрольный
выстрел»:
«Он должен успеть». До ближайшего
полустанка

есть ещё две сигареты и более, чем глаза.

Ответы должны быть в конце учебника,
но это простой пример.
МонаЛизово улыбайся: люди любят
улыбчивых полумер.

Привычку идти домой, а прийти на пустой

вокзал,

забывать на скамьях блокноты, падать

в московский снег,
влюбляться в глаза в метро, занашивать
кеды вдребезги
оставляй в наследство себе архивному,
безболезному,
кто ещё помнит панический за-автобусный
бег,

кому ещё рано вести отсчёт потерянных

городов.
Кто в вагоне, слившись лопатками
с надписью «не прислоняться»,
отталкиваясь подошвами от злого земного
глянца,
повторяет под нос: «Он должен успеть…
он до…»

Берём одну жизнь. Не делим – сама

развалится.
Вычёркиваем имена, выбрасываем
сбережения,
пусть всё, что есть – дорога, не знающая
возвращений,
да улыбка, вживлённая в бледный овал
лица.

Дано: одно яблоко, ощущающееся

стальными
иглами в двух дециметрах над дырочками
ремня.
Если двадцать пять лет в формате
Вселенной – спичка в кострище дня,
пусть она полыхает ярче эдисоновской
Полыни.

Я беру одну музыку. Доли сплошь

четвертные.
Пульс гремит римшотом, запястье сквозь
сон дробя.

Итого: моя долька доедена без меня.

Но, может быть, мне достанутся
остальные?..

25 февраля 2015 г.

Не хочу быть с тобой – толпой