Над рекой правды

На следующей остановке вошли еще двое мужчин. Эти выглядели как хикоси. Может, и правда были хикоси, но зачем хикоси ехать в город с полным поясом инструментов?

Когда на следующей остановке зашли еще два крепких мужика, Дик уже едва сдерживал смех. Да за кого вы меня принимаете, за Железного Воина из дорамы «Звездный мост»?

Опустить голову, закрыть глаза, вдохнуть.

Поднять голову, открыть глаза, выдохнуть.

Поезд тронулся.

— Ну так как, — медленно спросил Дик. — Еще кого-то ждем, или начинаем?

Вопрос был чисто риторический: дальше до самой Ступицы поезд шел без остановок. Но нельзя же бросаться на людей вот так сразу, сначала надо продемонстрировать какие-то признаки доброй воли.

Женщина, притворявшаяся докером, выхватила станнер и выстрелила ему в грудь. Другие бросились на него со всех сторон. Ага, сейчас.

— Фаза один, — скомандовал он Сабатону, тот выключил в вагоне искусственную гравитацию и одновременно включил музыку — одну очень энергичную хаку, которую морлоки пели под барабаны. Поезд набирал скорость, поэтому все шестеро с выключением гравитации полетели против движения кувырком, ведь никто ни за что не держался. Нет, один уже держался за Дика, но тот врезал ему ногами по голеням — о да, это больно! — и освободился, кинувшись молнией в другую сторону вагона.

— Может, просто поговорим? Как добрые христиане? Нет? Ну, конечно, нет…

Они снова двинулись всей толпой, уже приспособившись к ускорению, и следующие тридцать секунд прошли очень интенсивно. В течение этого времени Дик сделал два вывода. Первый — у них приказ брать его живым и в сознании. Второй: несмотря на это, их не волнует, если он будет искалечен. С той секунды, как они поняли, что на нем защита, они не сдерживались: били изо всех сил, избегая лишь ударов в голову. Дика пока что спасала только мизерная гравитация Мэб, не дававшая противникам возможности пользоваться своим весом. Ну и то, что он в свое время много играл в гравиполо, потому и прыгал по вагону, как бешеный мяч, раздавая пинки и меняя постоянно траекторию. Его единственным оружием был хибан, которым он пользовался как щитом и палкой попеременно, и наконец несчастная машинка не выдержала и разбилась о чье-то рыло.

Они были не совсем беспомощны в почти-невесомости, их учили в ней сражаться, но не учили брать кого-то живьем, поэтому они растерялись, когда их первоначальный план не удался. Значит, не спецслужба и не полиция, у тех процедура отработана. Военные? Да, возможно: в конце концов, действуют согласованно, оглядываясь на женщину, которая ими командует. Лет сорок, короткая стрижка, бьет крепко… сержант?

— Да свяжите ж его наконец! — заверещала женщина, потеряв терпение.

Когда от хибана остались две половинки корпуса и кучка деталей, а двум «хикоси» удалось схватить Дика за руки, дела у них пошли лучше. Пояса с инструментами оказались силовыми зажимами, которыми пленника так-сяк прицепили к поручням. Тот, что получил по голеням, вернул долг с лихвой, и Дик, шипя от боли, перестал драться ногами. Их тоже прицепили к поручням, и пленник оказался распятым почти в той же позе, в которой Сабатон одевал его в тэппи. Дик расслабился и стал переводить дух, оглядывая противников. Хака закончилась.

— Еще музыки? — спросил через интерфейс Сабатон.

— Нет, пока не нужно.

— С кем ты говоришь? — спросила женщина.

— С ангелом-хранителем.

— Отдай то, что взял на корабле, — сказала она.

Да что это за идиоты, кто их таких послал? Дик даже немного расстроился: вряд ли эти люди знают что-то важное или хотя бы любопытное. Хотя, возможно, оно и к лучшему: если бы они были профи, во-первых, пришлось бы ему несладко, и тэппи бы не помог, а во-вторых, пришлось бы их поубивать.

Что ж, с военными четко ясно одно: эти люди существуют в пределах командной цепочки. Над этой теткой-сержантом стоит какой-то лейтенант или энсин, а над ним — капитан, над ним… словом, вся иерархическая пирамида. Остается только выяснить, на какой именно ступеньке эта пирамида решила упасть Дику на голову.

Один из нападавших уже перетряхивал рюкзак, другой обшаривал одежду.

— Хорошо, забирайте мои манатки. Деньги в нагрудном кармане куртки. И всю эту заваруху вы устроили ради четырех дрейков?

— Хватит дурака валять. Ты везешь данные, которые спер для синоби. И ты нам их отдашь.

— Оро. Это уже интересно. Спер для синоби? А собственно, у кого?

Ответа, к сожалению, не последовало.

— Снимайте с него всё, — женщина вынула инъектор. — Всё режьте на куски, патрон может быть спрятан где угодно, а времени мало.

— Это неприлично, — сказал Дик. — И по законам имперского домена квалифицируется как… Собственно, как?

— Сексуальное покушение третьей степени, — подсказал Сабатон.

— Сексуальное покушение третьей степени, госпожа, это не шуточки. Это девятьсот часов общественных работ!

— Закрой рот! — рявкнул мужик, которому Дик поставил фингал под глазом.

С него сорвали перчатки, куртку, свитер и тунику, безжалостно всё разрезали, и увидели тэппи.

— Докинзовы яйца, — выругался здоровяк.