Над тёмными водами (СИ)

Япония коротко кивнул, утвердительно хмыкнув. Домой они добрались относительно поздно, примерно в полдесятого: Япония первым же делом достал фриттату, несмотря на то, что она уже давно остыла. Сам факт того, что эта фриттата была сделана Италией, уже делал её божественной. Но как только они сели за стол, то в гостиной зазвонил телефон — Япония уже было приподнялся из-за стола, но Германия жестом руки приказал ему сесть и сам пошёл в гостиную. Когда звон телефона утих — Германия взял трубку — Кику подался вперёд настолько, чтоб не было видно, как он подслушивает. Германия сразу же назвался, как только приложил трубку к уху, ведь так было принято у людей из его страны. Исходя из тона его голоса, он говорил с Италией — может быть сам Людвиг этого не замечал, но когда он говорил с Италией, то его голос становился более утомлённым и мягким, только при условии, что он не злился. Германия старался говорить как можно тише, чтоб Кику не слышал, но Хонда, задержав дыхание, напряжённо вслушивался в его разговор с Италией. Разобрать что-либо было очень проблематично — Япония слышал, как Людвиг говорил по телефону, но что именно он сказал нельзя было разобрать, отчего Кику с досадой вздохнул. Япония осторожно подвинулся к столу так, чтоб видеть Людвига в гостиной: он стоял боком к кухне, опёршись рукой о стол и внимательно изучая взглядом телефон, словно там были ответы на все вопросы. Он довольно долго молчал, в тишине Кику мог слышать, как испуганно что-то говорил Италия, настолько громко, что Германии пришлось немного отвести трубку от уха, чтоб не оглохнуть. Когда Италия закончил что-то несвязно кричать, Германия постучал костяшками пальцев по столу, утвердительно хмыкнув. Кику знал этот жест ещё со времён собраний — Людвиг всегда так делал, выслушивая кого-то, с чьим мнением он согласен, выражая таким образом своё одобрение. Впервые, выступая на мировом собрании, Япония сильно удивился, когда вместо аплодисментов Германия начал слабо постукивать по столу, задумчиво кивая. Германия сердито нахмурился, упрекнув Италию в том, что он позвонил после девяти, а потом попрощался и положил трубку.

— Ничего страшного, — сказал Людвиг, вернувшись на кухню и увидев немой вопрос во взгляде Хонды. — Всего лишь Италия.

— Вы уверены? — Япония выгнул бровь, со скептицизмом посмотрев на собеседника. — Со всего лишь Италией Вы не говорите вполголоса.

Германия тяжело вздохнул, сел за стол напротив Кику и посмотрел ему в глаза.

— Не хотелось утомлять себя под вечер ссорами, — Людвиг устало улыбнулся, едва заметно прищурившись. — Будет не очень приятно, если под вечер я накричу на Италию. Да и тебе скорее всего не очень весело слушать, как я его отчитываю.

— Извините, я просто переутомился, — Кику вздохнул, пытаясь отогнать навязчивые мысли.

Германия коротко кивнул, и больше они не разговаривали. Весь вечер Япония чувствовал себя так, словно сейчас уснёт, приложившись лицом к столу, но когда он лёг на футон в своей комнате, то сон сразу же куда-то исчез. Глядя в тёмный потолок, Хонда, переполненный давящей усталостью, пытался уснуть. Пока он держал глаза открытыми, они так и норовили закрыться, но когда он опускал веки, то вся сонливость растворялась, утекала сквозь пальцы, сколько бы Кику ни пытался её поймать. Часы на стене только нагнетали обстановку: монотонным тиканьем они лишь раздражали и вгоняли в тоску, словно насмехаясь над Японией. Спустя несколько часов тщетных попыток уснуть, Кику сердито упомянул в сердцах весну, из-за которой у него вечно появлялись проблемы с давлением. Выйдя в гостиную, он открыл окно, чтоб подышать воздухом с улицы. Небо было наполовину затянуто тёмно-серыми облаками, но луна была полностью открыта чужому взору, потому гостиная была залита белым, ослепляющим светом, осевшим даже на пальцах Кику.

— Япония? — Германия, видимо, услышал, как пол скрипел под ногами Хонды. — Ты чего здесь делаешь?

— Не могу уснуть, — Кику тяжело вздохнул, опираясь о подоконник. — Думаю, дело в давлении или что-то на подобии того.

Германия тоже подошёл к окну, Япония отодвинулся в сторону. Германия слегка подался вперёд, лунный свет падал ему на лицо, неровной яркой полосой расположившись на ресницах, отчего они казались на пару тонов белее привычного, практически лишённые какого-то цвета из-за слишком яркого освещения. Людвиг едва слышно выдохнул, слегка опустив веки. Кику поймал себя на том, что слишком засмотрелся, потому поспешно отвернулся к окну.

— А Вы почему не спите? — вопрос прозвучал немного более настойчиво, чем подобало. Япония не сводил глаз с неба, пытаясь выглядеть как можно более непринуждённо.

— Не знаю, — Германия неопределённо пожал плечами. — Просто услышал, что ты ходишь по дому.

Япония стыдливо нахмурился: ему не хотелось кого-либо беспокоить и уж тем более будить, но он забыл о том, как сильно скрипит пол.